Ломанова надежда модельер: биография, портреты и фотографии, творчество, личная жизнь дизайнера.

От императорского платья до народного костюма — Look At Me

О Ламановой написано много и многими, целью этой статьи не является открыть нечто новое, но дать краткое и цельное описание творческой биографии модельера. Многие и сегодня уделяют немало внимания императорскому периоду ее деятельности, что приятно глазу и слух ласкает, исключая советский период, пошива «демократической» (будучи честными с собой, назовем ее простой и скучной, в сравнении с платьями периода модерна и императора) одежды для народа. Советские искусствоведы и историки костюма, напротив, говорят о трагической судьбе, героическом служении народу, патриотизму, освобождении женщин от корсета (будто это немецкий плен), от которого все же избавился  Пуаре. Мы будем объективны (хотя моде модерна уделим большее внимание, в силу обильности материала), потому дадим лишь краткие биографические сведения о Ламановой, не касаясь ее личности, но обратим много внимания на ее творчество. 

Н. Ламанова

 Надежда Петровна Ламанова родилась 14 декабря 1861 года в русской провинции, в деревне Шутилово Нижегородской губернии. Отец — Петр Михайлович Ламанов был потомственный дворянин из обедневшего рода. Семья была на грани разорения, когда двадцатилетняя Надежда после окончания курса местной гимназии решила уехать из родительского дома в Москву, чтобы самостоятельно зарабатывать на жизнь. 

 Проучившись два года в школе кройки О. Суворовой, Ламанва в 1879 году переходит на самостоятельную работу — закройщицей в известную мастерскую Войткевичей. И буквально сразу делает большие успехи — профессия была выбрана верно.

 В 1885 году Н. П. Ламанова открывает в Москве свое дело и школу прикладного искусства, а уже через 2-3 года ее портновская мастерская приобретает широкую известность в среде живописцев, актеров, режиссеров.

 Уже будучи не только владелицей собственного ателье, но и директором преуспевающей школы, Ламанова продолжает обучаться искусству дизайна одежды. Она ездит в Париж знакомиться с последними модными коллекциями признанных мастеров и читает книги по истории, живописи и этнографии. С завидным упрямством, так свойственным ее натуре, она зубрит историю национального костюма – и вовсе не считает это занятие пустой тратой времени (этнические мотивы были в 1880-1900х на высоте, и в самых продвинутых кругах считались официозным мэйнстримом).
 В 1901 году К. С. Станиславский приглашает Ламанову в Московский Художественный театр. В 1902-1903 годах Н.Ламанова, наряду с признанными французскими фирмами П.Пуаре, Редферн, сестер Калло и др., с успехом участвует в Первой международной выставке исторических и современных костюмов в Таврическом дворце в Петербурге. Мастерская ее в те годы размещалась в Москве на Большой Дмитровке в доме Адельгейма.
 Художница была первой, кто оценил идеи знаменитого французского модельера П. Пуаре. Она начала создавать модели без корсета уже во второй половине 1900-х годов. Кажущаяся свобода фигуры в костюме модерна не более чем иллюзия, создаваемая легкостью и подвижностью тканей, перетеканием причудливых орнаментов с поверхности одной детали на другую. Силуэт же создавался жестким длинным корсетом.
 Отказ от корсета требовал совсем иной конструкции, справедливо называемой стилем «неогрек» или «неоклассицизм» (термин, принятый для этой эпохи только в России). Знаменитая туника «a la russe» (тончайшая кисейная рубашка, отделанная мехом и столь популярная в Европе 1810 года) возродилась в 1910 году усилиями и Пуаре, и Ламановой.
   В 1917г., после революции, Ламанова остается в России. По инициативе художницы в 1919 году организуется Мастерская современного костюма (при Главнауке) с широкой новаторской программой, в которой нашли обоснование принципы моделирования костюма для трудящихся масс.Она принимает участие в разработке планов деятельности первых швейных учебных заведений: «Положения о Центральном институте швейной промышленности», «Устава Сокольничьих советских учебных художественно-промышленных мастерских».

 В том же 1919 году Ламанову заключают в Бутырскую тюрьму, обвинение ей не было предъявлено, и, благодаря вмешательству Максима Горького (его жена была клиенткой Ламановой), после двух с половиной месяцев заключения, ее освободили.

 В период с 1919 по 1924 годы Надежда Ламанова разрабатывает на базе логически обоснованного кроя многочисленные модели простой одежды, рассчитанной на широкие слои населения. Одновременно она занимается проектированием платья по идеям народного русского костюма.
С 1921 года она работает в театре Вахтангова. С 1922 года художница состоит членом Академии Художественных наук (в кустарной секции). Ее награждают специальным дипломом за участие в I Всероссийской художественно-промышленной выставке.

 В 1925 году ее модель получает «Гран-при» на международной выставке «Art Decoratifs» в Париже «за костюм, основанный на народном творчестве». Ее платья в русском стиле произвели фурор. Стиль «a la russe» в те годы стал чрезвычайно моден в Европе. Платья Ламановой, были представлены на выставке с полагающимися аксессуарами — обувью, поясами, шляпами и бусами, скатанными из хлебного мякиша. В то же время Надежда  Ламанова и Вера  Мухина совместно издают альбом «Искусство в быту». Окрыленная успехом, Ламанова совершает попытку создать школу моды в Советской России — Студию художественного производственного костюма. Она выступает со статьями в «Ателье» и «Красной ниве», где формулирует принципы реформирования модельного дела, прежде всего в статьях: «Русская мода» («Красная Нива», № 30, 1923 г.) и «О современном костюме» («Красная Нива», № 27, 1924 г.),  «О целесообразном костюме».

 С 1926 года Ламанова создала ряд моделей по мотивам творчества народов Севера (по заказу Всекопромсоюза) для продажи за рубеж, затем разработала коллекцию меховых изделий для Лейпцигской выставки, участвовала в Нью-Йоркской выставке 1929 года. С 1930 года она стала заведующей мастерской Мехкомбината.В середине 20-х годов Ламанова возглавила кустарную мастерскую, выполнявшую заказы Кустэкспорта и других организаций для внутренних и международных выставок, и продолжала работу в Кустэкспорте  вплоть до 1932 года.

 До конца жизни (15.10.1941) Ламанова продолжает создавать костюмы для театра и кино. Она одевает актеров в первых советских фильмах: «Аэлита», «Поколение победителей», «Цирк», «Александр Невский», «Иван грозный», «Ревизор»; в глубоко пенсионном возрасте  создает шедевры театрального костюма для «Женитьбы Фигаро», «Вассы Железновой», «Последних дней Турбиных»,  оперы «Борис Годунов» и т.д.

 Имениттые заказщицы
Императрица Александра Федоровна, Ирина Юсупова, княжна Мария Павловна Романова, кузина Николая Второго, Бетти Врангель, Мария Кшесинская, Анна Павлова,  Вера Холодная,  Александра Хохлова, Анель Судакевич, Лиля Брик, ее сестра Эльза Триолепр и д.р.

Работы Ламановой

1 Платье визитное из сукна бежевого цвета

Строгое визитное платье бежевого цвета -наиболее ранняя работа Ламановой из хранящихся в Эрмитаже. По своей конструкции, цветовому решению и характеру декора этот костюм является ярким воплощением моды середины 1890-х гг. Платье цельнокроеное, типа «принцесс», сильно приталенное, закрытое, с воротником-стойкой из бархата в тон платья, с расклешенной, свободно расширяющейся книзу юбкой. Длинные рукава покроя «жиго» — очень густо собраны у плеча, узкие у кисти. Юбка расклешена, с двойной мягкой складкой по центру спинки, со шлейфом. О развитом чувстве формы и большом художественном вкусе мастера свидетельствует и характер орнаментального декора платья, решенного в виде гирлянд мелких цветов, исполненных тамбурным швом, как бы обвивающих вертикальные, идущие от плеча полосы, расшитые блестками. Полосы сужаются к талии и далее расширяются к подолу юбки, подчеркивая ее форму.
Платье принадлежало императрице Александре Федоровне.
Москва. Мастерская Н. Ламановой. Вторая половина 1890-х

Платье вечернее из розового шифона на атласном чехле

Платье покроя «принцесс», приталенное, с большим декольте, рукав короткий — фонарик, в духе времени. Юбка расклешена, с мягкими складками по центру спинки, со шлейфом. Отделано вышивкой бисером и блестками, по декольте и подолу — гирлянды искусственных цветов и бантов. Выполнено оно из бледно-розового атласа и шифона. В этой работе художник использует сопоставление фактур различных тканей — прием, которому суждено получить дальнейшее развитие в костюмах начала XX в. Шифон, положенный на атлас, смягчает блеск этой ткани, приглушая его, заставляет мерцать в зависимости от освещения, чем достигается особый декоративный эффект. Отделка платья — вышивка растительного узора из вьющихся стеблей с поникшими побегами — решена в стиле модерн, создавшем сложную систему линейного орнамента. В основу его положены мотивы стилизованных цветов и растений с характерной для стиля модерн графической гибкостью линий.
Принадлежало императрице Александре Федоровне.
Москва. Мастерская Н. Ламановой. Вторая половина 1890-х

Платье вечернее (два лифа и юбка) из черного тюля на белом атласном чехле

Лиф 1 — притален, на косточках, со шнипом, декольте формы каре, рукав до локтя, с широким воланом. Лиф 2 — притален, на косточках, со шнипом, очень открытый, с большим декольте и коротким рукавом. Юбка расклешена, по спинке с мягкими складками по центру, со шлейфом. Украшено кружевом, вышивкой стальными блестками разной формы и стразами орнамента из венков, лент и гирлянд. В этом платье редкое сочетание работ двух ведущих мастерских — Москвы и Петербурга. Вероятно, первоначально платье было заказано с одним лифом, а затем в соответствии с модой этого времени был выполнен второй лиф. 
Платье принадлежало императрице Александре Федоровне.
Москва, мастерская Н. Ламановой. Петербург, мастерская А. Бризак (второй лиф). Начало XX в.
Платье вечернее (лиф и юбка) из белого тюля и шифона на атласном чехле

Изящное бальное платье из белого тюля и шифона на двойном чехле из атласа. Лиф очень открытый, с большим овальным декольте и коротким рукавом, притален, со шнипом, с небольшим напуском спереди, на драпированном поясе из серебряной парчи. Декорировано кружевом, «мушками» из бити по тюлю и вышивкой блестками и фасонными шишками цветочного узора. Костюм решен в единой колористической гамме серебристых тонов, столь модных в эпоху господства модерна. Мерцание атласа сквозь слои шифона и тюля создает эффектный фон для юбки, украшенной широкой гирляндой фантастических цветов с объемным контуром, вышитых серебристыми блестками в сочетании с золотой канителью и бисером. Инкрустация кружевом в виде перистых листьев удачно дополняет орнамент. В целом это очень нарядное платье как бы пронизано призрачным лунным светом.
Принадлежало императрице Александре Федоровне
Москва. Мастерская Н. Ламановой. Начало XX в.
Платье вечернее (лиф и юбка) из желтого бархата и шифона

Лиф открытый, с большим овальным декольте, удлиненный, притален, со шнипом, на драпированном поясе из желтого атласа, с небольшим напуском спереди. Рукава короткие, с двойным воланом из шифона. Юбка расклешена, с мягкой встречной складкой по центру спинки, со шлейфом. Отделано инкрустацией белым машинным кружевом, имитирующим филейную вышивку, аппликацией из бархата и вышивкой синелью цветущих веток гортензии.
Принадлежало императрице Александре Федоровне
Москва. Мастерская Н. Ламановой. Начало XX в.

Платье вечернее (лиф и юбка) из бархата цвета морской волны

Лиф притален, со шнипом, на широком поясе углом, спереди с небольшим напуском. Рукава короткие из шифона. Юбка расклешена, с мягкими складками по центру спинки, со шлейфом. Отделано вставками шифона и кружева, с широким кружевным воланом по подолу. По всему платью вышивка бисером, блестками и стразами.
Принадлежало императрице Александре Федоровне
Москва. Мастерская Н. Ламановой. Начало XX в.

Платье парадное придворное из розового муара

Лиф, шлейф, пелерина, юбка — реконструкция. Лиф очень открытый, с большим овальным декольте, удлиненный, со шнипом, сильно притален, рукава длинные, откидные, с частично открытой проймой. Шлейф съемный, на поясе, с мягкими складками по центру спинки. Короткая круглая пелерина с воротником-стойкой. Платье богато декорировано вышивкой серебряной нитью и канителью растительного орнамента.
Москва. Мастерская Н. Ламановой. Рубеж ХIХ-ХХ вв.

Платье вечернее (лиф и юбка) из зеленого атласа и черного шифона

Эффектное вечернее платье из ярко-зеленого атласа и черного шифона. Лиф с небольшим декольте утлом, мягкий, без косточек, с напуском у талии. Рукав короткий, покроя кимоно. Юбка прямая, узкая, с асимметричной драпировкой и тюником, переходящим в остроконечный шлейф. Отделка — шелковая бахрома и вышивка цветным шелком и металлической нитью.  В нем мастерски использованы ткани контрастных цветов и разных фактур. За счет мерцания зеленого атласа сквозь прозрачный черный шифон здесь достигается особый декоративный эффект — смягчается резкость тона зелени, и лишь низ юбки, не закрытый шифоном, является своего рода цветовым акцентом всей композиции костюма. Строгий, стройный силуэт со слегка завышенной талией явно свидетельствует о влиянии костюмов эпохи ампира, а украшающая платье вышивка золотисто-зеленым шелком и золотой нитью орнамента из цветов и листьев хризантем характерна для искусства стиля модерн — и по трактовке растительных форм, и по цветовому решению. Оригинально и решение юбки этого платья, драпированного по спирали. Плотно охватывающий бедра тюник, имитирующий шаль с кистями, переходит в небольшой остроугольный шлейф.
Принадлежало В.В. Карахан — жене известного дипломата.
Москва. Мастерская Н. Ламановой. 1910-е

Платье вечернее (лиф и юбка) из белого атласа и тюля

Лиф открытый, с большим овальным декольте, мягкий, без косточек, с напуском у талии, на поясе, рукава короткие — кимоно. Юбка прямая, узкая, по спинке собрана, с тюником. Отделано вышивкой по тюлю шелком в тон ткани растительного орнамента в стиле модерн. То разреженная, с едва намеченным контуром, то с густым сплошным настилом глади, вышивка очень богата по фактуре и эффектно выделяется на фоне мерцающего сквозь тюль атласа. В платье сочетаются неоклассические веяния, характерные для х 1910-х гг., с элементами модерна и японскими мотивами.
Москва. Мастерская Н. Ламановой. 1910-е

Платье вечернее из плотного белого шелка и шифона

Лиф мягкий, без косточек, с напуском спереди, с декольте формы каре, рукав короткий, покроя кимоно. Юбка узкая. прямая, спереди с тюником, по спинке слегка собрана, с асимметричной драпировкой. Лиф и юбка соединены широким драпированным кушаком из ткани платья. Декорировано серебряным галуном (декольте и пояс) и вышивкой белым шелком и серебряной нитью растительного узора, расположенного по границе соединения тканей.
Москва. Мастерская Н. Ламановой. 1910-е

Платье вечернее из атласа бежевого цвета, белого шифона и черного машинного кружева

Лиф мягкий, с небольшим напуском, с декольте формы каре, рукава короткие, покроя кимоно. Юбка прямая, узкая, немного собрана по спинке, пришита к лифу, с двумя тюниками.  Один — из белого шифона с оригинальной, вышитой бисером, стеклярусом и стразами, широкой каймой из букетов роз в вазонах двух типов с характерной для позднего модерна геометризированной графикой форм. Другой — из черного кружева, удлиненный, сзади переходящий в шлейф. Платье гармонично решено по цвету, сочетание бежевого атласа с белым шифоном и черным кружевом тюников поддерживается изысканной тональностью вышивки.
Москва. Мастерская Н. Ламановой. 1912-1913

Платье вечернее черного машинного кружева с мелким растительным узором

Лиф удлиненный, свободный, без косточек, немного притален, с фигурным декольте и воротником-стойкой, без рукавов, на лямках. Юбка слегка собрана по линии соединения с лифом, с небольшим шлейфом. Отделка — вышивка черным бисером по всему платью, вертикальные полосы, вышитые цветным бисером, и декоративная бисерная кисть, из того же бисера, спереди юбки. Судя по силуэту, декору и цветовому решению, платье явно создано под влиянием восточных балетных костюмов Л. Бакста и А. Бенуа.
Москва. Мастерская Н. Ламановой. Конец 1910-х

Платье вечернее из легкого черного шелкового крепа и атласа

Лиф мягкий, без косточек, талия занижена, ворот вырезан в форме фигурного каре, воротник-стойка, рукав покроя кимоно до локтя. Юбка прямая, собрана по талии. Декорировано кистями из ляссе спереди и на боках, спинка без кистей. Пояс отсутствует. 
Москва. Мастерская Н. Ламановой. 1920-е
Платье вечернее (лиф и юбка) из белого кружева и черного тюля на черном шелковом чехле

Лиф мягкий, без косточек, свободный вверху, у талии заложен складками, двойной: нижний, из белого кружева и тюля — открытый, на лямках; верхний — из черного тюля, с декольте углом и рукавом покроя кимоно за локоть. Юбка из белого кружева, густо собрана по талии, на черном шелковом чехле, с двойным тюником из черного тюля с неровной линией подола.
Москва. Мастерская Н. Ламановой. 1920-е

Актриса Ольга Книппер-Чехова в манто работы Надежды Ламановой. 1913 год

Александра Хохлова в вечернем платье с поясом из бус. (1924)

Платье по мотивам народного костюма (1919-1925) Лиля Брик и Эльза Триоле (сестра Лили)

Платье по мотивам народного костюма (1919-1925)

Пальто из коллекции, созданной по мотивам костюмов народа севера. Модель актриса Александра Хохлова. (1923)

Дизайнер Надежда Ламанова – фото платьев и биография

Надежда Петровна Ламанова – волшебница художественного покроя платья, одна из лучших русских художников-модельеров. За её работой можно было часами наблюдать и любоваться, как под меткими ударами ножниц, прикосновениями утюга и б?гом нитки рождался шедевр портновского искусства.

Надежда Петровна Ламанова родилась 14 декабря 1861 года в деревне Шутилово Нижегородской губернии. Её отец, Петр Михайлович Ламанов, был потомственный дворянин. Но в тот момент, когда родилась Наденька, семья не обладала былым величием и богатством, – род Ламановых был обедневшим, на грани разорения. Двадцатилетняя Надежда решается самостоятельно зарабатывать на жизнь. После окончания местной гимназии она отправляется в Москву.

После двухлетнего обучения в школе кройки О. Суворовой, Надежда Ламанова начинает работу закройщицей в известной мастерской Войткевичей. И сразу же успех. Профессия увлекла Надежду, и в 1885 году она открывает в Москве свое дело и школу прикладного искусства. Всего через 2-3 года ее мастерская приобретает известность в творческой среде живописцев, режиссеров, актеров.

Профессия не только была ей по нраву, Ламанова была влюблена в своё дело. Поэтому, несмотря на то, что времени не хватало, ведь она была уже владелицей собственного ателье и директором преуспевающей школы, Надежда Петровна продолжает обучаться искусству дизайна одежды.

Она знакомиться с модными коллекциями признанных мастеров Парижа, читает книги по истории, живописи и этнографии.

В 1901 году К. С. Станиславский пригласил Ламанову в Московский Художественный театр. Здесь и пригодились только что полученные знания, особенно знания национального костюма. В 1902-1903 годах Н. П. Ламанова участвует в Первой международной выставке исторических и современных костюмов в Таврическом дворце в Петербурге. Её мастерская в те годы размещалась в Москве на Большой Дмитровке.

В феврале 1903 года в Петербурге состоялся большой костюмированный бал, который назвали Русским. Все гости этого бала, в том числе и царская семья были одеты в русские национальные одежды. В создании этих нарядов принимала участие и знаменитая Ламанова.

Надежда Петровна была первой, кто оценил и примкнул к идеям знаменитого французского модельера П. Пуаре. Уже во второй половине 1900-х годов она стала создавать модели без корсета. Тогда кажущаяся свобода фигуры в платье стиля модерн была лишь иллюзией. Эта видимость создавалась лишь лёгкостью и динамичностью тканей, а также мастерством художников-модельеров, а на самом деле весь этот силуэт создавался жестким и длинным корсетом.

И так, отказ от корсета, свобода во всём – раскрепощение …. Но отказ от корсета требовал иной конструкции кроя. Знаменитая туника «a la russe» – тончайшая кисейная рубашка, отделанная мехом, популярная в Европе 1810 года, возродилась усилиями и Пуаре, и Ламановой в 1910 году. У неё одевались многие известные женщины того времени – Мария Ермолова, Вера Холодная, Ольга Книппер-Чехова, Анна Павлова, она шила платья и для членов царской семьи.

В 1917г., Ламанова остается в России. До революции у Надежды Петровны было ателье на Тверском бульваре, она была поставщицей Двора. После революции Ламанова потеряла своё ателье, но продолжала работать и создавать свои шедевры портновского искусства. Вскоре Ламанова была арестована, но по ходатайству М.Горького после двух с половиной месяцев заключения ее освободили.

Надежда Петровна возглавила Мастерскую современного костюма при отделе ИЗО Главнауки. Её модели в 20-е годы демонстрировали киноактриса Ольга Хохлова и муза В. Маяковского Лиля Брик.

Деятельность первых швейных учебных заведений разрабатывалась при непосредственном участии Н. П. Ламановой. В начале 20-х годов Надежда Ламанова разрабатывает модели простой одежды для широких слоёв населения, работает в театре Вахтангова. С 1922 года Надежда Петровна состоит членом Академии Художественных наук, участвует в I Всероссийской художественно-промышленной выставке, где её награждают специальным дипломом.

В 1926 году Ламанова создала ряд моделей по мотивам северного народного творчества, которые затем продавались за рубеж. Художником-модельером Н.П. Ламановой создавались коллекции не только платьев, но и меховых изделий. Она принимала участие в Лейпцигской и в Нью-Йоркской выставках.

В 1925 году на Международной выставке декоративно-прикладного искусства в Париже Надежда Петровна представила уникальную коллекцию платьев из домотканных материалов – льна, холста. Все платья были выполнены в русском стиле, украшены вышивкой ручной работы. Каждая модель была в ансамбле с головным убором, сумкой и украшениями, которые были выполнены из бечёвки, шнура, вышивки, соломы. Её работа заслужила Гран-при выставки «За костюм, основанный на народном творчестве». С введением НЭПа появилась потребность и в дорогостоящих материалах и платьях, и тогда были созданы роскошные наряды, некоторые из них теперь хранятся в коллекции Эрмитажа.

Надежда Петровна одевала актёров театра и кино, например её костюмы можно увидеть в старых кинолентах советских фильмов – «Аэлита», «Поколение победителей», «Александр Невский», «Цирк», «Иван грозный», «Ревизор». Театральные костюмы для «Женитьбы Фигаро», «Вассы Железновой», «Последних дней Турбиных», оперы «Борис Годунов» и т.д. Ламанова создаёт уже в пенсионном возрасте.

В 1941 году Художественный театр отправлялся в эвакуацию в Ташкент. Надежда Петровна, узнав об этом, вместе с сестрой отправились в проезд театра. Городской транспорт уже не работал, и из-за болезни сестры они медленно шли, надеясь успеть на поезд. Наконец, они пришли и увидели замок на двери. О ней забыли. Ламанова еле-еле дошла с сестрой до сквера у Большого театра, села на скамеечку и скончалась.

Главным творцом советской текстильной индустрии 20-х 30-х лет была Надежда Петровна Ламанова.

В её произведениях заложены основные принципы – глубокая народность костюма, соответствие костюма образу жизни, климатическим условиям, отказ от слепого подражания западной моде, соответствие физическому и духовному облику человека. Все эти принципы она выражала кратко в таких словах: «… для чего создаётся костюм, для кого, из чего».

Оставшиеся её произведения воспитывают чувство стиля, оттачивают профессиональное мастерство художников-модельеров, пробуждают фантазию, обостряют видение чистоты линий и формы. Н. П Ламанова создала методологическую базу всего советского моделирования.

Легендарный модельер Надежда Ламанова — Театральный хронограф — ЖЖ

14 декабря 1861 года родилась Надежда Петровна Ламанова, выдающийся художник-модельер, создательница модной русской школы.

Она одинаково успешно создавала вещи для императорского двора и платья в стиле новой рабоче-крестьянской моды, шила костюмы к фильмам Эйзенштейна и Александрова и «одевала» по эскизам Бакста знаменитые балеты «Русских сезонов» Дягилева в Париже. Ее работы и сейчас являются гордостью коллекций Эрмитажа и Исторического музея.

В 90-е годы ХІХ века за созданные придворные туалеты, поражавшие качеством кроя и богатством отделки, Ламанова получила высочайший «сертификат качества» того времени, а именно, звание поставщика двора Его Императорского Величества. Отныне ее клиентками стали императрицы Мария Фёдоровна и Александра Фёдоровна, а также известные аристократы, знаменитые актёры и художники.

Вечернее платье из желтого бархата и шифона, принадлежало императрице Александре Федоровне

Валентин Серов. Портрет актрисы Марии Николаевны Ермоловой, 1905 (в платье от Надежды Ламановой)

Константин Сомов. Портрет хозяйки художественного салона Евфимии Носовой, 1911 (платье мастерской Н. Ламановой)

В октябре 1917 года Ламанова, единственная из поставщиков императорского двора, не покинула Россию. Но большевики были людьми несентиментальными и не постеснялись посадить 57-летнюю барыню в Бутырку, причем обвинения ей так и не предъявили. И только благодаря вмешательству Максима Горького (его жена была клиенткой Ламановой) после двух месяцев заключения ее освободили.

Пальто из коллекции Ламановой, созданной по мотивам костюмов народа севера, 1923. Модель — актриса Александра Хохлова

В 1925 году на Всемирной выставке в Париже модели Ламановой, выполненные в стиле «а-ля рюс» и украшенные вышивкой по эскизам Веры Мухиной, завоевали Гран-при. Эффект был ошеломляющий, за ним никто и не приметил, что бусы, дополнявшие платья, были сделаны из высохшего хлебного мякиша.

Лиля Брик и Эльза Триоле в платьях Надежды Ламановой, 1925

Даже в глубоко пенсионном возрасте вместе с художником Головиным она создавала шедевры театрального костюма для спектаклей МХАТа, а Станиславский называл ее «нашей драгоценной, незаменимой, гениальной, Шаляпиным в своем деле».

В 1941 году как раз вместе со МХАТом она должна была эвакуироваться, но опоздала на сборный пункт и пришла к уже закрытым дверям театра. Ламанову забыли — как Фирса из «Вишневого сада». Она села на лавочку у фонтана и умерла — остановилось сердце…

Близкой подруге, скульптору Вере Мухиной, незадолго перед смертью сказала:
— Я скоро умру.
— Как вы можете так говорить? Почему?
— У меня осталось всего только две капли «Коти»…

Надежда Ламанова. «Звезды», покорившие миллионы сердец

Надежда Ламанова

Надежда русской моды

Сто лет назад ее имя для любой уважающей себя российской модницы значило столько же, столько названия ведущих парижских модных домов: стиль, роскошь, безупречный вкус и необыкновенную красоту. Ее модели вызывали восхищение в Европе – и не только в великосветских салонах, но и у знаменитых парижских кутюрье. В России она считалась основательницей новой пролетарской моды – и на долгие годы была забыта так же, как и пропагандистские идеи о «прозодежде» и унифицированном коммунистическом быте. За свою жизнь Ламанова шила для всех – от монархов до крестьян, и каждое ее творение было настоящим произведением искусства…

Надежда Ламанова родилась 14 декабря 1861 года в деревне Шузилово Нижегородской губернии. Она была старшим ребенком в семье полковника Петра Михайловича Ламанова, потомственного дворянина из старинного, но обедневшего рода, и его супруги Надежды

Александровны. Семья была дружная и крепкая, хотя и с небольшим достатком, и вслед за Надей появились на свет еще четыре дочери. Вскоре после рождения младшей Надежда Александровна скончалась от чахотки.

Едва окончив местную гимназию, Надежда Петровна решилась уехать из родного дома в Москву: семья после смерти старшего брата отца, оставившего огромные долги, была на грани разорения, а надо было ставить на ноги младших сестер. Вскоре скончался и Петр Михайлович: оставшееся после него небольшое имение было обременено долгами и почти не приносило дохода, так что рассчитывать Надя могла только на свои силы – ей надо было не только самой выбиться в люди, но и содержать сестер.

В то время у благородной девушки был небольшой выбор профессий: гувернантка, компаньонка или швея. Только последняя профессия не была связана с услужением, только она обещала в будущем самостоятельность – и Надя Ламанова выбрала ее. Два года она проучилась в школе кройки и шитья у Ольги Суворовой, а в 1879 году поступила на место моделистки (закройщицы) в известную мастерскую мадам Войткевич. Уже скоро московские модницы из уст в уста передавали рассказы о новой мастерице – она измучает примерками, затиранит указаниями, но зато сошьет платье словно из Парижа!

Сама Ламанова, кстати, не считала это комплиментом: она не признавала слепого следования парижским образцам. Мода дает силуэт, фасон – но этот фасон подходит далеко не каждой! Надежда Петровна была убеждена, что платье должно не столько отражать модные тенденции, сколько выражать личность самой женщины. И, прежде чем начать думать о платье, дотошно выясняла у заказчицы, для чего ей нужен наряд, что она собирается в нем делать и что она при этом хочет ощущать. Если клиентка приходила с просьбой сшить «как в журнале», Ламанова устраивала ей яростную отповедь – и после долгих нотаций заказчица получала платье совершенно не похожее на модную картинку, но зато исключительно подходящее именно ей. Мадам Войткевич получала немало жалоб на чересчур самовольную моделистку, но еще больше в ее адрес было похвал.

Неудивительно, что скоро Надежде Петровне надоели постоянные споры с хозяйкой мастерской, и она решила начать самостоятельную работу. Ее сбережений хватило на то, чтобы в 1885 году открыть скромную мастерскую под вывеской «Н.П. Лама нова». А вскоре она выходит замуж за молодого красавца-юриста Андрея Павловича Каютова. Правда, в то время он больше был известен как актер-любитель, выступающий под псевдонимом Вронский – на сцене он не без таланта играл роли коварных соблазнителей, однако на самом деле был очень добр, слегка простодушен и по-дворянски порядочен. По легенде, познакомились они в ателье Ламановой, куда Каютов сопровождал свою любовницу Гликерию Николаевну Федотову, тогдашнюю приму Малого театра, но, едва взглянув на хозяйку ателье, влюбился в нее без памяти. Впрочем, с Федотовой он не только сам остался в дружеских отношениях, но и добился того, чтобы Надежда стала для актрисы близкой подругой. Творческая театральная среда, в которую ввел Каютов свою жену, не только дала Ламановой новых клиентов, но и во многом определила ее дальнейшую жизнь. Например, среди ближайших друзей ее мужа был двоюродный брат городского головы, начинающий актер Константин Алексеев (прославившийся под творческим псевдонимом Станиславский) – с ним Ламанова будет сотрудничать много лет. Сам Каютов со временем дослужился до поста управляющего московским отделением знаменитого страхового общества «Россия». С Надеждой Петровной они прожили в любви и счастье до самой его смерти в 1931 году. Детей у них не было – их заменили сестры Надежды Петровны, племянницы и ее ученицы, уважительно называвшие ее «мама Надя».

Вечерние платья, принадлежавшие императрице Александре Федоровне. Мастерская Н. Ламановой, вторая половина 1890-х гг.

При финансовой и моральной поддержке мужа Надежда Ламанова (на вывеске из соображений престижа осталась ее девичья фамилия) решила расширить свое дело. Она съездила в Париж, где училась секретам мастерства у самых известных кутюрье того времени, а вернувшись, открыла на Тверском бульваре свой салон, который быстро стал самым известным в Москве. Здесь одевались светские дамы – Шереметевы, Гагарины, Долгорукие – знаменитые красавицы, известные актрисы, супруги московских банкиров, адвокатов и промышленников. Высочайшее качество работы, неукротимая фантазия, уникальность каждого туалета и безупречное чувство стиля делали наряды от Ламановой настоящими произведениями искусства, носить которые считали за честь самые привередливые светские львицы. Ламанова была не просто портнихой, не просто модельером – она была настоящим творцом, умевшим согласовывать одежду с образом человека, с его внешностью и – самое главное – с его внутренними особенностями: темпераментом, манерой держаться, характером… Она знала, что нужно каждой клиентке: кто ценит сдержанную элегантность, кому нужна изысканная роскошь, а кому требуется яркость и выразительность.

Валентин Серов, Портрет Марии Николаевны Ермоловой, 1905 г. (Платье мастерской Н. Ламановой)

Подобно скульптору или живописцу, прежде чем приступить к работе, она долго изучала будущую «натуру» – свою клиентку. Она творила свои платья методом «наколки» – драпируя метры ткани прямо на теле заказчицы и закалывая их десятками булавок, добиваясь гармонии пропорций платья и фигуры. Каждая ее работа была настоящим произведением искусства, где сочетались каноны парижской моды, отточенные формы и уникальный декор. Вопреки ожиданиям и даже требованиям клиенток, сама Надежда Петровна никогда не шила: по ее искреннему убеждению, архитектор, сотворивший эскиз здания, не должен лично класть кирпичи. «Я не люблю ковыряться с иглой, – заявляла она. – Мое дело – создавать образ, как я его вижу, а для шитья у меня есть помощницы».

Мягкая и дружелюбная в личном общении, в своей мастерской Надежда Петровна была настоящим тираном: она могла выгнать из мастерской любую клиентку, невзирая на деньги и титулы, если та пыталась навязать Ламановой свое мнение, строго отчитать любую за неправильное поведение или отсутствие терпения на примерке. Могла командовать, как генерал новобранцами, самыми титулованными и уважаемыми женщинами страны – но они, жалуясь дома на жестокое обращение и на усталость после многочасовых примерок, ни за что бы не променяли салон Надежды Ламановой на какой-нибудь другой. Даже работницы мастерской Ламановой, которых она держала в ежовых рукавицах, всеми силами старались сохранить свое место. И дело было не в том, что после пятнадцати лет службы они получали за счет Надежды Петровны полное приданое, и не в том, что работниц салона Ламановой брали с распростертыми объятиями в любую мастерскую обеих столиц на большее жалование, – они искренне любили Надежду Петровну, умевшую быть не только строгой и суровой, но и любящей, понимающей и по-матерински заботливой и доброй.

Врожденное чутье, талант и постоянное совершенствование профессиональных навыков привели к тому, что авторитет ламановской мастерской стал непререкаемым. Престиж салона был подтвержден еще и тем, что в 1890-х годах Надежда Петровна была удостоена почетного звания «Поставщик Ее императорского величества». Надо понимать, что звание это было скорее почетным, чем фактическим: далеко не все, кто имел на своей вывеске высочайший титул, действительно поставляли свою продукцию императорской семье. Звание (и соответствующие привилегии) давали за многолетние успехи в бизнесе в целях поощрения отечественного производства. Но Надежде Петровне действительно было чем гордиться: в ее платьях ходила вся московская элита, и даже многие петербургские модницы не ленились, приезжая в старую столицу, тратить многие часы на примерки у Ламановой. Известно, что императорскую семью обшивали в мастерской Августа Бризака (Бриссака) – мадам Бризак, специализировавшаяся на парижских моделях, была настоящей царицей петербургской моды. А в Москве это место занимала Надежда Петровна Ламанова. Ее платья носили фрейлины императорского двора, супруга московского генерал-губернатора великая княгиня Елизавета Федоровна (между прочим, сестра императрицы) и морганатическая супруга великого князя Михаила Александровича (второго в очереди наследования престола – а в будущем фактически последнего российского императора) Наталья Сергеевна Шереметевская-Вульферт-Брасова.

Константин Сомов. Портрет Евфимии Павловны Носовой, 1910–1911 гг. (Платье мастерской Н. Ламановой)

Лама нова же шила приданое для юной великой княжны Марии Павловны (в будущем владелицы Модного дома «Китмир»), выходящей замуж за шведского принца. Несколько платьев работы Надежды Ламановой сейчас хранятся в Эрмитаже в составе коллекции туалетов последних российских императриц Марии Федоровны и Александры Федоровны. В 1902–1903 гг. Лама нова с успехом участвовала в Первой международной выставке исторических и современных костюмов в Таврическом дворце в Петербурге, принимала участие и в создании костюмов к знаменитому «русскому балу», прошедшему в Зимнем дворце в феврале 1903 года.

В платьях Лама новой сочетались классическая простота и уникальная фантазия, русский дух и последние парижские веяния, элитарность и вневременная красота. Княгиня Варвара Долгорукая называла в своих воспоминаниях Ламанову «русским гением элегантности»: «Мы ею гордились. Никто не мог сравниться с нею, безусловно, даже и среди больших французских Домов моды». У Надежды Петровны одевались самые известные красавицы России – Вера Холодная, Ольга Гзовская, Вера Коралли, «королева танго» Эльза Крюгер и заезжая мировая знаменитость, оперная певица Лина Кавальери. В платьях от Ламановой известные женщины изображены на портретах великих художников, например, актриса Мария Ермолова на знаменитом портрете Серова или Евфимия Павловна Рябушинская-Носова на портрете Константина Сомова. А Марина Цветаева рифмовала: «Та богиня – мраморная, Нарядить – от Ламановой»…

Сделав карьеру великосветской портнихи, Ламанова параллельно становится еще и театральным художником. В 1901 году ее верный друг, Константин Сергеевич Станиславский, приглашает ее создавать костюмы для спектаклей Московского Художественного театра – он хотел, чтобы публика по костюму актрисы легко могла отличить даму из высшего общества от представительницы полусвета. С тех пор и до конца своих дней Ламанова сотрудничает с МХТ, делая костюмы почти для всех спектаклей. Вершиной ее творчества были костюмы для «Анны Карениной» – несколько десятков роскошнейших туалетов для персонажей любого положения и в любом душевном состоянии. Станиславский ценил ее дар очень высоко, называя Ламанову «наша драгоценная, незаменимая, гениальная, Шаляпин в своем деле». Вспоминают, что после спектакля он «вставал со своего режиссерского места и шел через весь зал навстречу Н. П. Ламановой и целовал ей руки, благодаря за блестящее выполнение костюмов. И тут же он говорил нам, молодежи, что Надежда Петровна Ламанова считает себя хорошей закройщицей, но на самом же деле она – великий художник костюма; как скульптор, она знает анатомию и умеет великолепно приспособить тело актера к телу образа». Костюмы Ламановой были необычны тем, что они не просто дополняли персонаж актера, но словно играли вместе с ним, наравне с актером создавая требуемый образ, – именно это качество больше всего ценил Станиславский, известный своей дотошностью относительно всего, что составляет актерскую игру.

Вечернее платье из белого шелка и шифона. Мастерская Н. Ламановой, 1910-е гг.

В начале XX века слава Надежды Ламановой достигла Европы: в 1902 году она впервые принимает участие в парижской выставке, и сразу же все ее работы скупил сам Чарльз Ворт – самое громкое имя мировой моды, одевавший все европейские королевские дворы. С тех пор она не раз демонстрировала свои туалеты за рубежом, и каждый раз с неизменным успехом. Неудивительно, что когда знаменитый кутюрье Поль Пуаре привез в Россию свою коллекцию в ориентальном стиле, навеянную костюмами Бакста для дягилевских антреприз, ее демонстрация проходила именно в доме у Надежды Ламановой – самой знаменитой российской портнихи. Модельеры быстро нашли общий язык: оба они были новаторами в области моды, и у них было много точек соприкосновения. Ламанова первой в России оценила идеи Пуаре, начав шить туалеты, к которым не требовался корсет – туники и платья в стиле «неогрек». Их дружба продолжалась многие годы. Через много лет Пуаре вспоминал о ней: «Ламанова была выдающейся портнихой и в то же время стала моей дорогой подругой. Это она мне открыла очарование Москвы – этих драгоценных ворот в Азию. Она и сейчас мне видится на фоне икон Кремля, куполов собора Василия Блаженного, прекрасной коллекции картин господина Щукина».

Клиентки Надежды Петровны, вероятно, были бы весьма удивлены тем, какой мягкой и добросердечной может быть их «швейный тиран» вне стен своей мастерской. В ее доме на Тверском бульваре часто собирались гости – Надежда Петровна была очень гостеприимной хозяйкой, хлебосольной и общительной. Она прекрасно разбиралась в искусстве и литературе, была способна беседовать с актерами, художниками и режиссерами, приходившими в ее дом, о волновавших их вещах, и в то же время она вызывала у них уважение как своим талантом, так и собственным мнением по любому вопросу, которое она готова была аргументированно отстаивать. Валентин Серов, знаменитейший художник, был близким другом Ламановой – к пятидесятилетию Надежды Петровны он начал рисовать ее портрет: мелом, углем и сангиной на картоне. Портрет не был закончен – вернувшись домой после последнего сеанса, Серов скончался от сердечного приступа.

Среди ее подруг была и известная меценатка, княгиня-миллионерша Евгения Федоровна Шаховская-Глебова-Стрешнева, последняя владелица знаменитой подмосковной усадьбы Глебово-Стрешнево (оно же Покровское-Стрешнево – путаница происходит из-за обилия фамилий у владельцев), где традиционно снимали дачи актеры Московского Художественного театра. В знак признательности и преклонения перед талантом Надежды Петровны княгиня подарила ей часть усадьбы, имение Елизаветино – в годы Первой мировой войны Надежда Петровна организовала там на свои средства госпиталь для раненых солдат. Впрочем, такие госпитали – в меру своих сил – устраивали многие обеспеченные женщины по всей России: ни одна русская дама не желала прослыть «непатриоткой».

Вечернее платье из атласа, шифона и машинного кружева, Мастерская Н. Ламановой, 1912–1913 гг.

Когда разразилась революция, Надежде Петровне было пятьдесят пять лет. Публикации в советской прессе о том, что Лама нова с восторгом приняла революцию, конечно, мало соответствуют действительности: она потеряла все, что имела – состояние, положение, клиентуру, дом, мастерскую… И начинать заново в таком возрасте было уже сложно. Но Ламанова была не из тех, кто опускает руки. Она решительно отказалась эмигрировать, отвергла все предложения французских, английских и американских фирм, – не только из-за сестер, о которых она привыкла заботиться, но и потому, что вне России она не представляла своей жизни. И она не просто осталась на Родине, но продолжила свою работу, будто обретя второе дыхание… Растеряв практически всех своих работниц (с ней осталась лишь одна помощница и сестры), Ламанова даже в самые голодные и нищие годы не прекращала работу, создавая уникальные наряды из подручных материалов – полотенец, одеял и кусков обивки с сожженной в холодную зиму мебели. А в 1919 году за дворянское происхождение и просто под горячую руку Надежду Ламанову арестовали и посадили в Бутырку – с сотнями таких же, как она, «бывших». На выручку ей бросились друзья, и в первую очередь – Максим Горький, чья гражданская жена Мария Федоровна Андреева, известная московская красавица, в прошлом – одна из ведущих актрис Художественного театра, назначенная после революции комиссаром театров и зрелищ Петрограда, – была постоянной клиенткой салона Ламановой. Через два с половиной месяца Надежду Петровну освободили.

Лишившись возможности одевать элиту, потеряв связь с модными столицами, Ламанова решительно обратилась в сторону русских народных традиций и создания принципов моделирования одежды для широких слоев общества. Удивительно, как прежняя создательница уникальных, – рассчитанных не то что на узкий круг, на одного-единственного человека! – вещей могла прийти к идее одежды для всех, но все же в этом была своя логика: любая одежда основывается на общих принципах, связанных, с одной стороны, с одинаковым для всех строением тела, а с другой, – схожих целях, для которых создается одежда. Сама Надежда Петровна писала: «Революция изменила мое имущественное положение, но она не изменила моих жизненных идей, а дала возможность в несравненно более широких масштабах проводить их в жизнь». По ее инициативе в 1919 году при Главнауке организуется Мастерская современного костюма, где создается «новая рабоче-крестьянская мода», – сама Ламанова преподает там курс «Применение ткани в костюме». «Сделать одежду целесообразной и красивой – значит сделать жизнь вовсе не отдельных людей, а жизнь широких слоев населения тоже более удобной и красивой», писала она в одной из своих теоретических статей. В мастерской Ламанова с немалой изобретательностью разрабатывает простые и логичные модели одежды, рассчитанные на самые широкие слои, и параллельно занимается разработкой моделей на основе русского народного костюма. С 1922 года Ламанова – член Академии художественных наук (в кустарной секции). Отдыхом от «униформы будущего» становится для Ламановой театр – фантастические по красоте костюмы, которые Ламанова в 1921 году буквально из ничего создала для знаменитого спектакля Вахтангова «Принцесса Турандот», давно уже стали легендой. В той же студии Вахтангова Ламанова обшила спектакли «Зойкина квартира» Булгакова и «Егор Булычев и другие» Горького. Кроме студии Вахтангова, Ламанова постоянно работает в Художественном, Театре Революции и Театре Красной Армии. Для «Сильвы» в Театре оперетты делала уникальные для того времени трансформирующиеся костюмы, меняющие на глазах зрителя не только цвет, но и фасон. Много работала Ламанова и для кино: в 1924 году она принимала участие в работе над фильмом «Аэлита» режиссера Якова Протазанова, затем были работы над костюмами для фильмов «Александр Невский» Сергея Эйзенштейна, «Цирк» Григория Александрова, «Поколение победителей» Веры Строевой, принимала Ламанова участие и в работе над фильмом Эйзенштейна «Иван Грозный». Везде, где требовались мастерство, вкус и тонкое чутье, без Ламановой было не обойтись.

Пальто из коллекции, созданной по мотивам костюмов народа севера. Надежда Ламанова, 1923 г

В 1923 году Надежда Петровна возглавила только что созданное Ателье мод, где вместе с нею работали Вера Мухина, с которой Надежду Петровну связала долгая и крепкая дружба, Александра Экстер, Евгения Прибыльская и племянница Ламановой Надежда Макарова. Созданные ими модели получили премии на Первой всероссийской художествен но-промышленной выставке. В 1924 году Ламанова возглавила мастерскую, выполнявшую заказы Кустэкспорта для русских и международных выставок. В распоряжении художниц были лишь самые дешевые и грубые материалы – полотно, солдатское сукно, бумазея, но из них создавались удобные и практичные модели, где тенденции европейской моды сочетались с русскими национальными традициями. Платья украшались вышивками и оторочками, аппликациями и тесьмой. Одной из первых моделей были платья, расшитые по эскизам Мухиной золотыми и серебряными петухами, – две тысячи таких платьев тут же купили Нидерланды. В 1925 году Ламанова и Мухина выпустили альбом «Искусство в быту», адресованный портнихам-любительницам: по приведенным эскизам любая женщина могла из простых материалов сшить себе современную и практичную одежду. Неоднократно статьи Ламановой, посвященные искусству моделирования, появлялись в журналах «Ателье» и «Красная Нива»: «Мода нивелирует людей, не считаясь с особенностями и недостатками их телосложения… Но всякий человек, несмотря на все недостатки его тела, от природы или от образа жизни, имеет право быть гармоничным» – писала Надежда Петровна в одной из статей. Тогда же она сформулировала принцип построения костюма, которым модельеры руководствуются до сих пор: назначение, образ, ткань – то есть при создании вещи следует учитывать, для чего, для кого и из чего будет сшит будущий наряд.

В 1925 году коллектив мастерской пригласили принять участие во Всемирной выставке декоративного искусства в Париже. Подготовка потребовала от мастериц много сил и нервов: их моделям предстояло конкурировать с работами лучших парижских кутюрье, платья из льна и холста будут соперничать с туалетами из самых дорогих тканей! Были разработаны модели в народных традициях: их украсили вышивками (либо по подлинным народным рисункам, либо геометрическими орнаментами по эскизам Мухиной). К каждому платью буквально из подручных материалов были сделаны соответствующие аксессуары: сумки из плетеного шнура, соломы или вышитого холста, пояса из веревок, шляпы из рогожи, бусы из камешков, раковин и скатанного хлебного мякиша, пуговицы сами вытачивали из дерева и раскрашивали. Конкуренция была жесточайшая – и не только с эмигрантами, выставившими свои произведения в модном тогда стиле «а-ля рюс» (Дом «Китмир», принадлежавший бывшей великой княгине Марие Павловне, для которой Ламанова когда-то шила приданое, получил на выставке золотую медаль за вышитые платья), но и с самыми знаменитыми парижскими домами от-кутюр – например, Поль Пуаре выставил напротив российского павильона целых три баржи с экспозиция ми. Однако именно коллекция Ламановой – тридцать платьев, демонстрировавшихся под девизом «Только новое, простое и удобное!» – совершенно неожиданно, но абсолютно заслуженно завоевала Гран-при с формулировкой «за костюм, основанный на народном творчестве».

Вечернее платье, сделанное для актрисы Александры Хохловой, Мастерская Н. Ламановой, 1924 г.

Этот успех привел к тому, что Ламанова до 1932 года работала в Кустэкспорте, разрабатывая модели для международных выставок в однажды найденном «народном» стиле. Она разработала коллекцию меховых изделий для

Лейпцигской выставки и участвовала в Нью-Йоркской выставке 1929 года. Благодаря Ламановой советские власти были искренне убеждены – и еще много десятилетий продолжали на этом настаивать – что советская мода «впереди планеты всей». Впрочем, сама Надежда Ламанова к этим «перегибам пропаганды» не имела никакого отношения.

В советские годы Ламанова продолжала шить и на заказ: помимо знаменитых актрис – Ольги Книппер-Чеховой, Лидии Кореневой, Ангелины Степановой, Любови Орловой – среди ее клиенток были и жены, и приближенные советских вождей: Полина Молотова-Жемчужная, супруга Луначарского актриса Малого театра Наталья Сац-Розенель, Александра Коллонтай, Лиля Брик… Но никто из этих всесильных дам не помог Надежде Петровне, когда в марте 1928 года шестидесятишестилетнюю Ламанову как «кустаря, имевшего двух и более наемных работниц» лишили избирательных прав – очень суровая по тем временам мера, влекущая за собой определенные ограничения и крупные неприятности. Для Надежды Петровны, человека искреннего и преданного, это был настоящий удар. В избирательную комиссию она писала: «…Я совсем не являюсь портнихой в общепринятом смысле этого слова. Я работаю в деле пошивки женского платья как художник, то есть я создаю новые формы, новые образцы женской одежды… Я должна пояснить, что я лично создаю модели и образы женской одежды, их накалываю и оформляю, но не провожу сама техническую сторону работы. Я не могу проводить эту работу, как архитектор не может сам строить дом, а кузнец не может работать один без молотобойца… Мои искания направлены к тому, чтобы создать такие формы и образцы женской одежды, которые были бы приспособлены по своей простоте, удобству и дешевизне к нашему новому рабочему быту и в которых нашли бы широкое применение наши современные кустарные вышивки и материи… Все мои силы, знания и энергию я посвятила с самого начала революции, работе по созданию советского быта и культуры, таким образом, моя работа в течение 11 лет является общественно-полезной». К просьбе были приложены отзывы научных работников, искусствоведов и деятелей культуры, но, насколько известно, эта кампания в защиту Ламановой закончилась неудачей.

В тридцатые годы Ламанова, которой было уже за семьдесят, продолжала активно работать в театре: в Театре Красной Армии она создала костюмы к «Вассе Железновой» с Фаиной Раневской в роли Вассы, вместе со знаменитым художником Александром Головиным работала над великолепными нарядами к спектаклю «Женитьба Фигаро» в МХАТе. После премьеры «Бориса

Годунова» в оперной студии Художественного театра Станиславский, поздравляя труппу с успехом, сказал Лама новой: «Благодарю и восхищаюсь».

Надежда Ламанова на даче у Веры Мухиной, 1930-е гг.

Станиславский привлекал ее к работе почти во всех спектаклях. Он считал Надежду Петровну одним из ближайших друзей: когда врачи прописали ему прогулки в автомобиле, он брал с собой медсестру и обязательно Надежду Петровну. О Ламановой он писал: «Долгое сотрудничество с н. п. Ламановой, давшее блестящие результаты, позволяет мне считать ее незаменимым, талантливым и почти единственным специалистом в области знания и создания театрального костюма». После смерти Андрея Павловича Каготова – верного спутника жизни Надежды Петровны, – самыми близкими ей людьми остались Станиславский и Вера Игнатьевна Мухина. Даже в преклонном возрасте Надежда Петровна оставалась образцом элегантности: всегда в безукоризненно сшитом костюме, с маникюром, идеальной прической, благоухая французскими духами, Ламанова словно бросала вызов времени и всем вокруг, оставаясь такой же требовательной к окружающим, как и к себе.

Актриса МХАТа Кира Николаевна Головко (начавшая свою карьеру под девичьей фамилией Иванова) вспоминала, как в 1939 году готовилась к роли Натали Гончаровой в спектакле по пьесе Михаила Булгакова «Последние дни». Платья и аксессуары для спектакля создавала Надежна Петровна. Когда она вошла в гримерку, Киру Николаевну поразила величественность пожилой дамы. Ламанова была одета в строгий кремовый костюм с юбкой по щиколотки, открывающей изящные ноги в шелковых чулках и туфлях на каблуках, а на ухоженных руках сверкали дорогие кольца. После двух часов примерок стянутая корсетом по моде XIX века Кира упала в обморок, а когда очнулась, с удивлением увидела, что испуганные ассистентки дают нашатырь не ей, а Ламановой, которая так переживала за юную актрису, что тоже лишилась чувств. Ламанова даже отказывалась работать с Кирой – еле успокоили престарелую художницу, заверив, что больше актриса падать в обмороки себе не позволит.

…По легенде, осенью 1941 года Надежда Петровна сказала Вере Мухиной: «Знаешь, я скоро умру. У меня осталось всего две капли «Коти»… В октябре она должна была эвакуироваться вместе с труппой Художественного театра, но 15 октября из-за болезни сестры задержалась и опоздала на сборный пункт. Она бросилась к Большому театру, где сборы еще продолжались, присела передохнуть на скамейку, и с ней случился сердечный приступ. Похоронили Надежду Ламанову на Ваганьковском кладбище.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.

Продолжение на ЛитРес

Как работали советские модельеры-женщины — Burning Hut

Модная индустрия была далеко не в списке приоритетов СССР. Но это не значит, что она обходилась без талантливых мастеров. Рассказываем о четырёх модельерах из Советского Союза, которые оставили след в мире моды.

Надежда Ламанова

Поставщик Двора Ея Императорского Величества

Девушка из небогатой семьи приезжает из деревни Нижегородской губернии в Москву и становится знаменитым модельером своего времени, у которой одевается даже императрица. Звучит как сюжет голливудского фильма, но это реальная история Надежды Ламановой.

Девушка родилась в 1861 году в семье обедневшего дворянина Петра Ламанова. Она была старшей из пяти дочерей в семье. В 20 лет по окончании гимназии Надежда решила поехать в Москву, чтобы найти работу и поддерживать младших сестёр.

В Москве Надежда поступила в школу кройки и шитья, а уже через несколько лет открыла собственный розничный магазин. Ламанова обладала хорошим вкусом и собственным подходом к пошиву одежды и обрела популярность в кругах купечества и аристократии.

Надежда создавала костюм методом наколки — закалывала ткань булавками в нужном положении на человеке или манекене-дублёре. Это позволяло сшить наряд, который идеально садился по фигуре заказчицы. В процессе она могла отойти от эскиза, если видела, что ткань ложится иначе, чем ей бы хотелось. Такой метод работы считается кутюрным — высоким мастерством. 

В 1904 году Ламановой пожаловали звание поставщика Двора Ея Императорского Величества Александры Фёдоровны. Супруга Николая II появлялась на торжественных мероприятиях и балах в нарядах модельера. 

Дело Ламановой развивалось. Она построила большой дом на Тверском бульваре, а в её мастерских трудились около 300 работниц. Но всё изменила революция. В 1919 году Надежду Ламанову арестовали за дворянское происхождение. Два месяца она провела в Бутырской тюрьме. Вызволила её актриса Мария Андреева, которая была давней клиенткой Ламановой. Она попросила своего мужа Максима Горького вступиться за модельера.

Ламанова продолжила работать. Только теперь шила не платья для императорских балов, а одежду «для широких слоёв населения». Ей удавалось идти в ногу со временем и создавать красивую одежду нового образца: облегающие укороченные юбки вместо длинного подола и свободная талия вместо корсетов. Порой она шила костюмы буквально из подручных материалов: в ход шли вышитые полотенца или солдатское сукно. 

Актриса Александра Хохлова в костюмах Ламановой / Виртуальный музей Надежды Петровны Ламановой 

В правительстве знали о её таланте, поэтому в 1925 году её модели отправили в Париж на всемирную выставку. Позже Ламанова ещё разработала коллекцию из меха для выставки в Лейпциге и участвовала в Нью-йоркской экспозиции 1929 года. Работы модельера имели успех у иностранной публики. 

В 30‑е годы Надежда работала во МХАТе консультантом по костюму и конструктором. Модельеру было уже больше 70 лет, но она продолжала трудиться, создавая костюмы для спектаклей.

Варвара Каринская

Изобретательница балетной пачки

Варвара Каринская оказалась в списке людей, которых, к сожалению, наша страна потеряла. Она не считается в полной мере советским модельером, хоть и работала некоторое время в Москве. Талантливая предпринимательница и будущая обладательница «Оскара», в чьих костюмах снималась Марлен Дитрих, покинула СССР, когда её ателье от-кутюр превратили в фабрику по пошиву флагов.

Варвара выросла в семье харьковского богатого текстильщика Андрея Жмудского. Это был конец XIX века, Варвара была богатой наследницей, увлекалась шитьём и искусством и изучала право в Харьковском университете.

В 29 лет она приехала в Москву вместе с мужем — известным юристом Николаем Каринским. Варвара устраивала светские вечера, на которые приезжали художники и аристократы. Казалось, что с революцией красивая жизнь Каринской закончилась. Её муж эмигрировал, а женщина осталась с дочерью и маленьким племянником-воспитанником в Советском Союзе.

Но на время ленинского НЭПа Каринская смогла неплохо устроиться. 

На деньги с фамильных драгоценностей Варвара открыла Чайный салон, где собирались московские художники, чиновники и интеллигенция. Она также вспомнила о швейных навыках и открыла при салоне ателье по пошиву одежды и шляп от-кутюр для жён советской элиты. Позже при ателье появилась и школа шитья для пролетариата.

После НЭПа власть национализировала предприятие Варвары, превратив его в фабрику по производству советских флагов. Тогда Каринская решила эмигрировать и в 1924 году выехала за границу под предлогом организации выставки работ её учеников в Европе.

Где бы ни оказалась Варвара Каринская, она открывала своё ателье. После Москвы её предприятие появилось в Париже, а затем и в Лондоне. Только от повседневного гардероба Каринская ушла в театральную моду. Она создавала костюмы для Русского балета Монте-Карло и быстро стала востребованным художником. 

Балетные костюмы Каринской / Muse­um at FIT, New York / Vic­to­ria and
Albert Muse­um, London 

Накануне Второй мировой войны Каринская переехала в Нью-Йорк и снова открыла своё предприятие: ателье-магазин балетных костюмов Covent Gar­den. Каринская создавала костюмы и для голливудских фильмов и получила премию «Оскар» за работу над кинокартиной «Жанна д’Арк» 1948 года. Лейбл KARINSKA Stage and Art Inc. шил наряды для ледовых шоу, мюзиклов, театра, кино и самого главного для Варвары — балета.

Каринская считается создателем общепринятой в мире балетной пачки — Pow­der Puff Tutu.  

Модельер отказалась от использования обручей и спиц, которые делали костюмы балерин громоздкими. Вместо этого она шила мягкие многослойные юбки, которые не мешали движениям танцовщицы, при этом красиво подчёркивали талию и ноги. Позже Варвара создала короткий вариант, укрепив юбку конским волосом. Юбка принимала положение параллельно полу без всякого крахмала.

Алла Левашова

Модельер-реформатор, которая шила одежду для всех

Благодаря Алле Левашовой советские женщины смогли покупать себе вечерние платья, брюки и красивую домашнюю одежду. Модельер одной из первых вывела советскую моду с каталогов на прилавки магазинов.

Алла Левашова родилась в 1918 году в Москве. Творческие профессии в семье выбрали все, кроме отца: он работал статистиком. Мать Аллы была живописцем, сёстры — архитектором и акварелистом, а брат стал детским писателем.

В 1941 году Алла окончила Московский текстильный институт. Уже там она проявила инициативу: благодаря ей в институте создали отделение художников-модельеров. После учёбы Левашова несколько лет проработала художником-постановщиком в Московской оперно-драматической студии Станиславского. А затем пришла в Общесоюзный дом модели, где и началась её карьера.

Алла сочетала элегантность и простоту в своих моделях. Работы модельера печатали в журналах и демонстрировали на выставках. Но Левашову не устраивало, что по её моделям шьют эксклюзивные коллекции, которые не доходят до магазинов. А для населения советская промышленность выпускала скучную и довольно посредственную одежду.

Левашова писала статьи, в которых снова и снова говорила о том, что советские модельеры должны создавать одежду для всех. К её голосу прислушались, и в 60‑х учредили Специальное художественно-конструкторское бюро (СХКБ). Алла Левашова стала его директором и художественным руководителем.

Утеплённое пальто и платье с вологодским кружевом / СХКБ 

Тогда-то Алла и пустила в ход все свои задумки. Она нанимала модельеров, которые могли создавать модели для широкой промышленности — интересные в деталях, но простые в исполнении. Левашова использовала для производства метод одного лекала, что позволяло быстро обновлять коллекции. Одежду отшивали на местных текстильных фабриках и производствах фурнитуры. Через несколько лет Алла Левашова добилась того, чтобы СХКБ передали две московские фабрики. Там коллекции отшивали малыми партиями для оперативной продажи.

Одежду СХКБ украшали вышивками, аппликациями, искусственным жемчугом и необычными принтами. В бюро работали не только модельеры, но и графические дизайнеры. Одним из сотрудников предприятия был Михаил Шварцман — художник второй волны русского авангарда. Некоторые типы одежды впервые освоили благодаря Левашовой, например вечерние платья и женские брюки. Раньше их шили только на заказ. СХКБ выпускало платья-трапеции, пижамы, домашнюю одежду, стёганые пальто.

СХКБ даже сотрудничало с модным домом Dior. Левашова лично встречалась в Париже с Ивом Сен-Лораном, и дизайнеры СХКБ стали получать лекала модного дома. 

Алла мечтала открыть сеть магазинов СХКБ, где продавали бы самые интересные вещи и отслеживали популярность коллекций у покупателей. Но тяжёлая болезнь помешала ей осуществить задуманное. После смерти модельера бюро начало быстро затухать.

Вера Аралова

Создательница сапог на молнии

Русский показ в 1959 году парижане запомнили надолго. К публике вышли высокие манекенщицы в роскошных меховых шубах и накидках, украшенные павловопосадскими расписными платками. Но самым интересным стала обувь девушек. Красные облегающие сапожки на каблуке с молнией. Такого ещё в мире моды не видели. Их прозвали «русскими сапожками». Автором этого произведения оказалась советский модельер, руководитель Дома мод Вера Аралова.

Именно под её руководством готовили первую коллекцию для иностранной публики. Вера Аралова решила, что меха произведут большее впечатление, чем сдержанная рабочая одежда. Но возник вопрос с обувью. Сочетать туфли с шубой Аралова не хотела, а сапоги выглядели слишком грубыми и громоздкими.

Тогда-то Вера и разработала новую модель обуви. Она сузила голенище сапога и вшила молнию. Идея была чисто практической: чтобы девушки могли быстро переобуваться во время показа. Но через несколько лет все европейские модницы стали ходить в «русских сапожках». 

К сожалению, ни фотографий с показа, ни тех самых сапог не сохранилось. Саму Веру Аралову сложно было назвать новатором. В 1948 году она возглавила Всесоюзный дом моделей на Кузнецком мосту в Москве. Под её руководством разрабатывали простые и практичные модели одежды, в основном рабочей. Кроме работы художником, Аралова была членом редколлегии изданий «Журнал мод» и «Мода стран социализма». Она курировала их работу и сама писала статьи о советской моде. 

По воспоминаниям коллег, у Веры Араловой был добрый характер. Она часто поддерживала молодых модельеров и помогала манекенщицам, рекомендуя их редакторам модных журналов. В том числе она открыла одну из самых известных в мире советских манекенщиц Регину Збарскую.

ЛАМАНОВА Надежда Петровна

Отец потомственный дворянин из обедневшего рода, военный. О матери сведений не имеется.

После окончания гимназии переезжает в Москву. Учится два года в школе кройки, затем нанимается закройщицей в мастерскую Войткевичей. В 1885 открывает собственную портновскую мастерскую, которая вскоре начинает обслуживать московскую художественную элиту. Ламанова едет в Париж для профессионального совершенствования. Становится «Поставщиком двора Его Императорского Величества» и создаёт ряд придворных туалетов (хранятся в ГЭ).

В 1901 приглашена К.С.Станиславским в МХТ. Руководит костюмерной мастерской театра до конца жизни. Известность Ламановой в художественных кругах подтверждается тем, что В.А.Серов пишет в 1911 её портрет.

После революции остаётся в России, несмотря на предложения работать в Западной Европе. Характерно её высказывание: «… революция изменила моё имущественное положение, но она не изменила моих жизненных идей, а дала возможность в несравненно более широких размерах проводить их в жизнь». Отдаёт своё имение под военный госпиталь.

В 1919 при участии Ламановой создана «Мастерская современного костюма», основанная на новых принципах создания одежды для трудящихся. Ламанова принимает активное участие в швейных учебных заведениях и швейной промышленности. Однако «за дворянское происхождение» была заключена в Бутырскую тюрьму и только после ходатайства М.Горького освобождена.

В первой половине 1920-х Ламанова занимается разработкой моделей простой одежды. В 1922 становится членом ГАХНа (кустарная секция), а в 1925 получает Гран-при на международной выставке декоративных искусств и художественной промышленности в Париже (модели и аксессуары в авангардном стиле). В том же году Ламанова вместе с В.И.Мухиной издаёт альбом «Искусство в быту», в котором были опубликованы модели одежды, основанной на строгих дизайнерских принципах. Этому изданию предшествовали статьи Ламановой «Русская мода» (Красная Нива. 1923. №30) и «О современном костюме» (Красная Нива. 1924. №27). В некоторых моделях мастерской Ламановой в середине 1920-х были использованы элементы супрематизма.

С середины 1920-х Ламанова всё более «переключается на моделирование одежды из кустарных тканей с применением народного кроя» (Стриженова). Работает в Кустэкспорте (до 1932). Но, в то же время, продолжает заниматься теоретическими проблемами моделирования. Также на протяжении 1930-х работает в театре (МХТ) и в кино (костюмы для фильмов «Иван Грозный» и «Аэлита»), участвует в международных выставках.

Умерла от сердечного приступа, когда узнала, придя на службу в МХТ, что театр эвакуирован. Похоронена на Ваганьковском кладбище.

Царица стиля Надежда Ламанова

Надежда Петровна Ламанова была удивительной женщиной с причудливой судьбой. Талантливый художник, редкого дарования модельер, удачливый предприниматель и очень мужественный человек, она заслужила славу первой дамы российской индустрии моды.

Жизнь была к ней и милостива, и строга. Провинциальной девочке из обедневшей дворянской семьи с юных лет пришлось рассчитывать только на себя. Благодаря своему таланту, целеустремленности и организаторским качествам ей удалось сделать головокружительную карьеру в мире российской моды. Когда казалось, что все трудности позади, на пороге 60-летия она вдруг осталась ни с чем, пришлось начинать все сначала, только уже в другой стране, хоть и родной, но классово ей чуждой. И у нее получилось.

Королева российского кутюра родилась 14 декабря 1861 года в семье полковника Петра Михайловича Ламанова, произошло это радостное событие в небольшом имении, расположенном в Нижегородской губернии. Наденька была старшим ребенком в очень небогатой дворянской семье, у нее было четыре младших сестры. Ее детство кончилось рано: только завершив восьмилетний гимназический курс, хрупкая девочка осталась сиротой и стала главой семьи.

Родители не оставили своим девочкам наследства, и в том возрасте, когда многие ее сверстницы мечтали лишь о поклонниках и нарядах, Наде пришлось задуматься о более прозаических вещах: как прокормить себя и своих сестер. Видимо, девушка рано обнаружила склонность к искусству и моделированию одежды, и свой выбор сделала без колебаний.

Она поехала в Москву, поступила в школу кройки и шитья Ольги Суворовой, которую окончила в 1883 году, а после этого стала работать закройщицей в известном в Первопрестольной модном ателье мадам Войткевич. Здесь дела молодой женщины быстро пошли в гору — клиентки ателье быстро оценили вкус и способности молодой мастерицы, денег, которые она зарабатывала, хватало и на то, чтобы растить младших сестер (надо отметить, что глубокую привязанность друг к другу сестры Ламановы сохранили на всю жизнь), и на то, чтобы откладывать на будущее.

Скопив достаточно средств и приобретя немало полезных связей, Надежда Петровна решилась открыть свое дело. В 1885 году 24-летняя Ламанова стала хозяйкой собственного ателье, расположившегося в самом престижном торговом районе Москвы — на Большой Дмитровке. Прошло всего несколько лет — и об этой молодой женщине с безупречным вкусом, огромным художественным талантом и блестящими организаторскими способностями заговорила вся Россия.

Платье от Ламановой

В сердцах российских модниц Ламанова очень быстро потеснила и отечественных модельеров, и прославленных французских модисток. За наряд от Ламановой знатные аристократки и жены миллионеров были готовы пойти на что угодно, и это «что угодно» означало не только немалые деньги, которые стоили ее платья. Страна полнилась слухами, что интеллигентная, тактичная и очень приятная в обычной жизни Надежда Петровна на работе превращается в настоящего диктатора. Она подвергала счастливиц, заказавших у нее туалеты, бесконечным примеркам, длящимся по несколько часов, не обращая никакого внимания на их жалобы на усталость, и деспотично не допускала самостоятельного «творчества» своих клиенток относительно фасона, цвета и отделки платья — эти вопросы позволено было решать только ей.

Впрочем, результат стоил всех этих неудобств: в платье от Ламановой женщина чувствовала себя даже не королевой, а богиней. Не случайно в 1924 году, когда блестящая эпоха русского модерна, на время которого пришлось начало славы Ламановой, оказалась позади, Марина Цветаева так зарифмовала фамилию модельера в своей «Пролетарской»:

«Та богиня — мраморная, Нарядить — от Ламановой, Не гляди, что мраморная — Всем бока наламываем!»

Созданные Ламановой изысканные и элегантные платья рубежа XIX — XX веков: вечерние, парадные, для визитов, будничные — и сегодня заставляют замирать каждую женщину. Ее платья отличались хорошим кроем, богатым спектром использованных фактур и отделок и редкой выразительностью. Однако, будучи сами по себе произведениями высочайшего искусства, они нисколько не затмевали тех, для кого предназначались, а подчеркивали их красоту и индивидуальность.

Стоит отметить, что Надежда Петровна отличалась еще и особым стилем работы. Клиентки никогда не видели в ее руках нитки с иголкой и ножниц, более того, Ламанова всегда говорила, что сама она шить не умеет, что, скорее всего, было преувеличением, просто она этого не любила и для своей миссии считала ненужным. Шили и кроили высококлассные модистки, нанятые Ламановой, она же предпочитала работать в так называемой технике наколки — закрепляя ткань на модели булавками. Свои шедевры она создавала руководствуясь вдохновением и текущим моментом, почти не делая эскизов, и в этом отчасти кроется причина того, что о творческом наследии великого модельера сегодня известно так мало.

Среди клиенток Ламановой были и аристократки, и представительницы крупной буржуазии, а вскоре к ним прибавились и те, кто диктовал моду Первопрестольной: элита российской богемы, в том числе блестящие русские актрисы, среди которых были и Мария Николаевна Ермолова, и Ольга Леонардовна Книппер-Чехова, и многие другие.

С артистическими кругами Надежда Петровна познакомилась благодаря своему мужу, Андрею Павловичу Каютову, известному юристу, меценату и актеру-любителю, накоротке знакомому со многими представителями художественной элиты. Они поженились в 1880-х годах и прожили долгую и счастливую совместную жизнь, омраченную лишь отсутствием детей. В большом, гостеприимном и хлебосольном доме Ламановых-Каютовых на Тверском бульваре любили собираться известные актеры, режиссеры, художники, музыканты. Среди друзей семьи был и известный художник Валентин Александрович Серов, по горькой иронии судьбы последней его работой стал портрет Ламановой, который он не успел окончить из-за преждевременной смерти.

Несмотря на занятость Ламанова находила время, чтобы совершенствовать свое образование в столице мод — Париже, где она бывала очень часто. Там она и познакомилась с известнейшим и самобытным французским модельером Полем Пуаре, заслужившим славу реформатора женского костюма (он, в частности, сделал женские наряды более функциональными, заставив модниц навсегда отказаться от жестких корсетов и обилия нижних юбок, введя в моду платья простых фасонов), с которым очень крепко сдружилась.

Театральный роман

С середины 90-х годов мастерская Ламановой удостоилась высшего знака отличия, какой только мог завоевать в то время российский производитель: она приобрел статус «поставщика двора Его Императорского Величества». В собрании Государственного Эрмитажа, где хранится сегодня самое большое количество платьев от Ламановой (всего 14 платьев), есть несколько нарядов, изготовленных модельером для императрицы Александры Федоровны. Сегодня историки моды считают, что последняя российская императрица одевалась у трех мэтров модельного бизнеса: в парижском ателье Чарльза Фредерика Ворта, заслужившего репутацию отца высокой моды, у Августа Бризака, чей Дом моды был расположен в Санкт-Петербурге (он считался любимым модельером царицы), и у Ламановой. Известно также, что клиентками Надежды Петровны были и другие члены императорской семьи.

Шли годы, слава Ламановой росла. Женская мода менялась и становилась более простой и смелой, менялся и стиль творений Ламановой, приобретая все более новаторские черты, но ее платья по-прежнему были элегантны и изысканны. В 1902—1903 годах в Санкт-Петербурге прошла Первая международная выставка исторических и современных костюмов, в которой с большим успехом участвовала и Ламанова.

С нового века начинается «роман» Надежды Петровны с театром, которому суждено было продлиться до конца ее долгой жизни. В 1901 году друг семьи Константин Сергеевич Станиславский предложил Ламановой принять участие в создании костюмов для Московского художественного театра — так началась театральная жизнь художницы. Надежда Петровна работала для многих мхатовских постановок. Ее костюмы блистали в таких легендарных спектаклях, как «Анна Каренина», «Женитьба Фигаро», «Вишневый сад», «Мертвые души» и многих других, и публика рукоплескала не только блестящей игре актеров и мастерству режиссеров, но и потрясающим платьям от Ламановой, «дебютировавшим» на сцене. Позже Станиславский называл Ламанову «почти единственным специалистом в области знания и создания театрального костюма».

В 1917 году жизнь модельера, ровно как и всей страны, круто переменилась. К этому времени Надежда Петровна была одной из самых успешных российских предпринимательниц, хозяйкой Дома моды, Школы портняжного искусства и очень состоятельной дамой. Октябрьская революция лишила ее, 56-летнюю женщину, почти всего, но так и не смогла отнять любимого дела.

В стране без моды

В отличие от многих других художников Ламанова не эмигрировала, хотя такая возможность у нее была и соответствующие предложения от западных коллег тоже имелись. Она осталась на Родине и еще более двух десятков лет, будучи фактически единственным модельером с мировым именем в новой стране, продолжала заниматься тем, что делала всю жизнь: творить одежду — и делала это в государстве, в жизни которого, по большому счету, моде места не было.

Шестой десяток — не самый подходящий возраст, чтобы все начинать сначала, но Ламановой это удалось, чем она еще раз доказала, что является очень сильным человеком, не привыкшим подчиняться обстоятельствам и пасовать перед трудностями. Помогли ей и работа в театре, к которой позже прибавилось сотрудничество в кино, и новые клиентки. Женщины всегда остаются женщинами, и каковы бы ни были внешние обстоятельства, многие из них всегда будут стремиться к тому, чтобы хорошо одеваться. Не были исключением и супруги новых руководителей страны, прекрасно знавшие, что такое платья от Ламановой, и вскоре составившие ее новую клиентуру.

Впрочем, тяготы советской жизни Надежду Петровну не миновали: из-за своего дворянского происхождения она попала в Бутырскую тюрьму, откуда была выпущена благодаря ходатайствам старых друзей, имевших большое влияние во власти. Важную роль в этом сыграл Максим Горький, прекрасно знакомый с Ламановой по МХТ, чья гражданская супруга — актриса МХТ, а также общественный деятель Мария Федоровна Андреева — тоже любила щегольнуть в платьях знаменитого модельера. Вскоре Надежда Петровна получила и официальную работу: по ее инициативе при Главном управлении научными, научно-художественными и музейными учреждениями была создана Мастерская современного костюма — уникальная экспериментальная студия. Надежда Петровна также приняла активное участие в создании первых швейных учебных заведений Советского Союза.

Вряд ли Ламанова, человек старой формации, с восторгом приняла новую власть, однако перемены в стране дали новый импульс ее творчеству. И раньше далеко не равнодушная к функциональным качествам своих нарядов и их практичности, Ламанова с головой ушла в работу над созданием нового типа одежды для граждан совсем молодой страны — одежды социально ориентированной, простой, удобной и, конечно, красивой.

Времена были голодными и нищими, и понятно, что в измученной разрухой и Гражданской войной стране хорошие ткани были редкостью. Модницы активно использовали все доступные им материалы — в ход шли и старые платья, и шинели, и весь домашний текстиль: занавески, скатерти, простыни, матрасные ткани. Большинство моделей Ламановой теперь создавались не из шелка, бархата, сатина и кружева, а из грубых и дешевых тканей — холстины, солдатского сукна, бязи. Она экспериментировала с моделями, стилями, материалами, смело обращаясь и к, казалось бы, чуждому ей, человеку иной школы, конструктивизму (как выяснилось, он прекрасно подходит к работам с грубыми и жесткими тканями), и к традициям русского национального костюма — ведь что может быть лучше и мудрее проверенной веками народной традиции.

Примерно в это время были сформулированы и главные тезисы Ламановой: «Для чего предназначается костюм — его назначение; из чего делается костюм — его материал; для кого он делается — фигура, как он делается — его форма». Самое удивительное, то, что делала Ламанова в то время, было и новаторским, и революционным, и в то же время не шло в разрез с тенденциями мировой моды, даже, как выяснилось спустя годы, во многом опережало ее.

Одежда, созданная в недрах Мастерской современного костюма, к сожалению, не нашла своего воплощения в массовом производстве, хотя, надо думать, Надежда Петровна мечтала и об этом, однако время в стране было не то. Носили эту одежду лишь избранные. Однако вокруг Ламановой сплотился круг молодых модельеров и художников, некоторые из которых позже продолжили ее идеи. К этому периоду также относится тесное сотрудничество Ламановой с известным скульптором и новатором Верой Игнатьевной Мухиной, также испытывавшей склонность к моделированию одежды. Несмотря на большую разницу в возрасте (Мухина была моложе Надежды Петровны почти на 30 лет) женщины легко сошлись и стали ближайшими подругами.

Параллельно Ламанова работала в театре — в МХТ, ставшем в 1919 году МХАТом, в Театре Вахтангова, где в очередной раз продемонстрировала свое умение шить одежду «из ничего». В 1921 году вышла в свет легендарная вахтанговская «Принцесса Турандот», в начале новаторского спектакля актеры появлялись перед зрителями в умопомрачительных вечерних туалетах, созданных Ламановой и сшитых из… старых занавесок. Позже она стала сотрудничать и с Театром Красной Армии, а также была избрана членом Академии художественных наук.

Парижский триумф

В апреле 1925 года в Париже открылась знаменитая Международная выставка декоративного искусства и художественной промышленности. Советский Союз, незадолго до этого установивший с Францией дипломатические отношения, был приглашен к участию в этом мероприятии и, рассматривая его как очень важное событие для своей внешней политики, подготовился к выставке во всеоружии. Это был бенефис молодого советского искусства.

Гвоздем программы и самым посещаемым на выставке стал Павильон СССР — новаторское двухэтажное деревянное здание, выстроенное по проекту известного архитектора Константина Мельникова и оформленное художником Александром Родченко. Советские художники собрали огромное число призовых медалей, вместе с Родченко, Вадимом Меллером, Сергеем Эйзенштейном, Петром Кончаловским, Александром Бенуа, Аристархом Лентуловым и многими другими Париж чествовал и Надежду Петровну Ламанову.

Лично она на этом мероприятии не присутствовала, но созданная ею в соавторстве с Мухиной коллекция платьев рубашечного кроя, сшитых из домотканых материалов (холста, льна) в русском стиле с традиционным народным орнаментом и ручной вышивкой, которые дополнялись головными уборами и аксессуарами, фурнитурой и бижутерией из шнуров, бечевки, соломы, вышитого холста, дерева, хлебного мякиша, камешков, раковин и других простых материалов, затмила в глазах международного жюри творения западных дизайнеров и получила Гран-при за «национальную самобытность в сочетании с современным модным направлением». Стоит отметить, что жители и гости французской столицы получили возможность видеть новые наряды Ламановой и на живых моделях: с гордо поднятыми головами, вызывая зависть парижанок, в ее туалетах по улицам города дефилировали две красавицы — сестры Лиля Брик и Эльза Триоле.

Несмотря на уже преклонный возраст Надежда Петровна продолжала интенсивно работать и фактически была главным художником-модельером Советского Союза. Она работала и с частной клиентурой, за что иногда подвергалась общественному порицанию, и в государственных организациях. Она продолжала мучить бесконечными примерками своих клиенток и актрис театра, которым создавала сценические костюмы. Не старея душой, Ламанова не уставала экспериментировать, занималась народным костюмом, участвовала в выставках, воспитывала молодое поколение модельеров.

Она сотрудничала с театром, прежде всего с МХАТом, и, как считают многие историки театра, создала собственную традицию производства театральных костюмов. Кстати, работая в театральных мастерских, Ламанова тоже активно экспериментировала с фактурой, цветом и кроем платьев. Творчеством Ламановой заинтересовались и кинематографисты, с которыми она начала тесно работать с начала 20-х годов. В частности, под ее руководством или при ее участии выполнены костюмы трех известнейших и ставших уже классическими советских фильмов: «Александр Невский» Сергея Эйзенштейна (1938 год), «Цирк» Григория Александрова (1936 год), «Аэлита» Якова Протазанова (1924 год).

Ушла из жизни царица российской моды и красиво, и трагично. Это случилось в самое страшное для Москвы время — осенью 1941 года. Как вспоминают ее современники, в середине октября Надежда Петровна пришла в МХАТ и обнаружила, что он закрыт. Ламанова опоздала — театр уехал в эвакуацию. Расстроенная пожилая дама побрела по опустевшим московским улицам и присела на скамейку перед Большим театром. Здесь она и умерла от сердечного приступа.

Надежда Ламанова — первый кутюрье российской моды

Если начать разговор о российской моде, то первое, о чем следует упомянуть — Надежда Ламанова. Ее имя также интересно, поскольку она заявила о своей лояльности новому советскому режиму, хотя раньше она была поставщиком Императорского двора Ее Величества до революции. Вы можете представить себе это опасное сочетание — необыкновенного гламура платьев до 1917 года и массовой авангардной моды после?

Она была хорошей подругой французского модельера Поля Пуаре и прославилась своей роскошной одеждой с золотой вышивкой, сделанной для царской семьи и представителей бывшего высшего общества.

«Ламанова также всерьез вдохновлялась идеей« революционизировать »платье. Ламанова смогла в 1919 году с разрешения советской власти организовать Художественное ателье современного платья, которое экспериментировало с дизайном одежды для трудящихся.

В 1925 г. совместно с советским скульптором Мухиной издает альбом «Искусство в повседневной жизни». Он пропагандировал результаты ее портных, представляя конкретные проекты практичной и удобной рабочей одежды для рабочих, созданной из простого сырья, но с настоящей эстетической привлекательностью.

Параллельно с этим Ламанова шила одежду для главных деятелей советского высшего общества и мира моды начала 20-х годов. Прибывшая в Париж из Советского Союза Эльза Триоле, будущая спутница Луи Арагона, произвела настоящий фурор, продемонстрировав на Международной выставке декоративно-прикладного искусства в Париже в середине 1920-х годов платье, сшитое Ламановой и декорированное кружевом из Вологодской области. .

В это время Ламанову вдохновила идея привнести народные мотивы в дизайн одежды.Она была глубоко убеждена, что такие популярные мотивы, как ткани ручной работы и декоративные детали (например, кружево или вышивка), могут сделать моду более демократичной, синтезируя народную одежду с высокой модой.

После радикального конструктивистского движения в середине 1920-х годов Ламанова стала главным теоретиком моды в Советской России. Постепенно она начала четко дистанцироваться от идеи создания «массовой одежды», подходящей для всех рабочих, в качестве альтернативы «буржуазной одежде».Ламанова пришла к выводу, что реформа одежды и дизайна должна идти в совершенно разных направлениях, ближе к потребностям конкретного потребителя, и фактически способствовала максимальной индивидуализации одежды.

Она выступала за гармонию внешнего вида и создание индивидуального платья с учетом вкусов и особенностей отдельного человека. Одежда должна помогать лучше выражать свою подлинную индивидуальность и вкус. Ее собственные творения, которые служили образцами, достойными подражания для многих будущих поколений советских модельеров, «включали компромиссный симбиоз модной модернистской одежды и традиционных этнических украшений».

Добавляя украшения ручной работы, такие как вышивка, к своим стилистически простым модернистским платьям, она создала компромисс, который не должен был отказываться от элемента репрезентативной красоты в пользу чисто продуктивных функций платья.

Фактически, использование этнических мотивов в качестве декоративных элементов в более праздничных нарядах стало стандартной чертой советского ателье модного дизайна. Основная проблема заключалась в том, что вышивка вручную была очень трудоемкой и не подходила для промышленного массового производства.Поэтому платья Ламановой в основном шили в ателье как уникальные образцы ».

(Юкка Гронов и Сергей Журавлев «Мода встречает социализм»)

Искусство в повседневной жизни и советская мода Надежды Ламановой своими руками — Блог

Отчеты

1 ноября 2014 г. —

После Октябрьской революции 1917 года многие русские художники и мастера присоединились к большевистскому режиму и использовали свои навыки для работы на благо коммунизма.Художники начали экспериментировать со способами визуального формирования нового общества, отстаивая включение искусства в повседневную жизнь и слияние искусства и промышленности. Среди этих усилий члены партии начали разрабатывать новую философию одежды для массового производства одежды, которая представляла социалистические ценности. В то время как большевики превозносили достоинства машин и технологий, Первая мировая война и последовавшая за ней гражданская война поставили Россию перед огромными экономическими препятствиями, которые не позволили индустриализации в значительных масштабах.Многие художественные эксперименты не соответствовали текущим реалиям и интересам народа и остались нереализованными. Однако не все программы были простой утопией. «Искусство в повседневной жизни», графический буклет с практическими рекомендациями, опубликованный в 1925 году, является редким свидетельством попытки обойти экономические ограничения 1920-х годов и напрямую взаимодействовать с людьми. В этом документе домашним пользователям были даны инструкции по созданию своих собственных советских предметов с использованием минимальных технологий, таких как театральные декорации, вывески для уличных демонстраций, украшения для общественных читальных залов, детские игрушки и одежда.На каждой пластине буклета есть схема выкройки, инструкции и изображение готового продукта.

Дизайн Надежды Ламановой; Иллюстрация Веры Мухиной. Домашнее платье из платка, Табличка № 6 в «Искусство в быту» под редакцией Я. А. Тугендхолд. Москва, 1925. 13 x 21 1/4 дюйма. Собственность Нью-Йоркской публичной библиотеки. Фотография Элисон Ковальски.

Одежда в «Искусство в повседневной жизни» была разработана Надеждой Ламановой, дизайнером высокого класса из Москвы до революции, которая после 1917 года обратилась к реформе советской одежды.В моем эссе рассматривались шесть дизайнов женской одежды, уделяя особое внимание этому конкретному ответу на вопрос о том, как должны одеваться советские граждане и, кроме того, как советские граждане могут одеваться. Я исследовал взаимосвязь между народными традициями, модой и модернизмом при разработке программы одежды, которая соответствовала советским идеалам, и рассмотрела роль, которую графический стиль сыграл в этой формулировке. Кроме того, я оценила практичность дизайнов Ламановой, изучив доступность материалов, необходимых для изготовления одежды, а также сложность и функциональность плоских выкроек, основываясь на моих практических знаниях в области шитья.
В то время как Ламанова принимала активное участие в ранних большевистских усилиях, ее программа реформирования одежды не получила большого внимания со стороны ученых, за исключением редких случаев, когда она была отвергнута как нереалистичный план. Однако я утверждаю, что решение Ламановой дилеммы советской одежды, представленное в «Искусство в повседневной жизни», было умеренным и практичным. Я обнаружил, что платье Ламановой соответствовало большевистским идеологическим требованиям, учитывало текущую и перспективную экономику, включало в себя националистические аспекты, которые могли дать социализму голос за рубежом, и удовлетворяло существенный элемент потребительского спроса.Вместо очередного визионерского эксперимента, закончившегося рисунком или единственной моделью, Ламанова предложила советскую моду, которая потенциально могла быть перенесена из утопии в реальную жизнь.

Элисон Ковальски

Evas liv — med sömsmån: Платье 1920-х годов по дизайну Надежды Ламановой

Это платье было создано в рамках выставки «Историческое шитье за ​​две недели 2014», что, как можно понять из названия, было совместным испытанием, в ходе которого участники создавали историческую одежду (до конца Второй мировой войны) с разными темами, которые можно было интерпретировать как угодно. что участник хотел.

Темой 11-го конкурса были политика и мода. Конечно, есть много способов интерпретировать это — среди вещей, которые я считал, были двухцветный капюшон синего и красного, как восставшие бюргеры Парижа в конце 14 века, брюки, которые, конечно, имели очень политический заряд. когда женщины начали носить их в начале 20-го века, костюм Блумера, сорочка á la reine или просто сине-бело-красная кокарда времен Французской революции. Но этой зимой я увидел несколько потрясающих текстильных принтов из Советского Союза 1920-х и 1930-х годов, и я действительно влюбился в них.Это привело к тому, что я начал искать дополнительную информацию о советском текстиле и дизайне одежды в 1920-х годах.
Советский Союз в 20-е годы был действительно одной из горячих точек авангардного дизайна одежды. Большинство людей, интересующихся модой ХХ века, слышали о французской художнице, текстиле и дизайнере одежды Соне Делоне, но не менее радикальной и креативной, а может быть, более влиятельной в мире одежды была Любовь Попова и Варвара Степанова. Последняя после 1921 года посвятила себя почти исключительно дизайну одежды.Модернистская одежда создавалась не только во Франции и Советском Союзе; В Италии было сильное модернистское течение в модном дизайне, направление, которое часто сочеталось с правым радикализмом и элитарностью. Так что не только социалисты хотели создавать современную одежду с политической точки зрения. Настоятельно рекомендую книгу Раду Стерна Against Fashion — там даже на обложке есть образец дизайна спортивной одежды Степановой. В любом случае, одежда была политической, и в Советском Союзе она должна была одновременно быть выражением нового, освобожденного, работающего человека и средством достижения этих новых мужчин и женщин.
Поскольку и Степанова, и Попова строили так много своих рисунков на своих собственных принтах, мне было трудно выбрать какой-либо из их рисунков для работы. Вместо этого я выбрал дизайн Надежды Ламановой из 1925 года. Надежда Ламанова, похоже, была чем-то вроде хамелеона как дизайнер — создавая и театральные костюмы, и одежду для Царицы, как показано ниже, она после революции начала создавать одежду, которая сочетает вдохновение из русских народных костюмов с современными линиями 1920-х годов.

Черный ансамбль выполнен из русских платков. Поскольку у меня нет ни русских платков, ни времени и / или возможности вышивать или распечатывать специальные узоры, я выбрала этот дизайн:.

Ткань представляет собой остатки серого льна, которые я купила по дешевке в январе, а красный лен — это обрывки платья, которое я сшила более десяти лет назад. Узор, конечно, можно увидеть на изображении выше, но мне очень помогли сообщения в блоге о одночасовом платье на Festive attyre . Я решил сделать переднюю часть, собранную так же, как и заднюю часть, так как я не совсем понимал, как Ламанова планировала сделать платье, и я, по крайней мере, была уверена, что это сработает. Рукава стали намного длиннее, чем на сктехе, но я не думаю, что это имеет значение.

На фотографии спины вы также можете увидеть, что я постригся сзади, как боб 1920-х годов.

Выставка «Модельер, которому верил Станиславский. К 155-летию Надежды Петровны Ламановой.Театральный костюм из собрания Музея МХАТ »

Автоматический перевод

С 8 июня по 21 августа 2016 года в Московском Музее моды пройдет выставка« Модельер, которому поверил Станиславский. К 155-летию со дня рождения Надежды. Петровна Ламанова Театральный костюм из собрания Музея МХАТ »

Впервые на выставке будет представлено более 40 экспонатов из собрания Музея МХАТ.Среди них около 20 костюмов и платьев, сшитых под руководством Надежды Петровны Ламановой для спектаклей «Женитьба Фигаро», «Отелло», «Жизнь в лапах», «Анна Каренина» по эскизам Александра Головина. Особого внимания заслуживает платье из парчи и шелка Фру Юлианы, которое в 1911 году сыграла блистательная Ольга Книппер-Чехова в спектакле «Жизнь в когтях». На выставке также будет представлен портрет этой замечательной актрисы Николая Ульянова. .Платье Дездемоны из парчи, шелка, отороченного тесьмой и галуном было смоделировано Надеждой Петровной для спектакля «Отелло» 1930 года. В 1937 году на сцене МХАТ был показан спектакль «Анна Каренина», где Алла Тарасова (Анна Каренина) создала шифоновый пеньюар, репсовое платье-покрывало и костюм из шелка и хлопка. В шелковом платье-костюме от Ламановой и саржевой шляпе, украшенной лентой и перьями, в сцене «На скачках» блистала неподражаемая Ангелина Степанова (Бетси Тверская). В экспозицию войдут эскизы декораций и костюмов Александра Головина к спектаклям «Безумный день или свадьба Фигаро» в 1927 году, «Отелло» в 1930 году, фотографии несохраненных костюмов и документы из фондов Музея МХАТ.

Надежда Петровна Ламанова родилась в бедной дворянской семье в Нижегородской губернии в 1861 году и была старшей из пяти дочерей. После окончания восьмилетней гимназии и Московской школы кройки и шитья Ольга Суворова в 1883 году начала работать закройщиком в знаменитом ателье мод «Мадам Войткевич».Обладая удивительным чутьем и знанием строения человеческой фигуры, Надежда Ламанова умела мастерски скрывать свои недостатки. Обладая совершенством в искусстве драпировки, камуфляжа, подчеркивая достоинства, она искала удивительные силуэты в создании нарядов.

В 24 года Надежда Ламанова стала владелицей собственной студии на Большой Дмитровке, которая через несколько лет приобрела статус Дома моды. В 1898 г. ей было присвоено звание «Поставщик двора Ее Императорского Высочества Елизаветы Федоровны», а в 1904 г. Надежда Ламанова стала «Поставщиком двора Ее Императорского Высочества Александры Федоровны».«

В 1901 году друг семьи Константин Сергеевич Станиславский пригласил Надежду Ламанову принять участие в создании костюмов для МХАТ. Одной из первых ее работ стал спектакль« Вишневый сад », где она создавала костюмы для исполнительницы. на роль Любови Раневской — Ольги Книппер-Чеховой. Под руководством Надежды Ламановой созданы костюмы к спектаклям «Женитьба Фигаро» и «Отелло» по эскизам Александра Головина, а также к спектаклю «В жизни в Когти »,« Враги »,« Тартюф »,« Школа клеветы »,« Во сне »,« Анна Каренина.»

В 1905 году известный художник Валентин Серов написал знаменитый портрет Марии Николаевны Ермоловой, позировавшей ему в платье от Ламановой. Известно, что для своего портрета ему позировала и сама Надежда Петровна, но портрет так и остался незавершенным. в связи со смертью художника

Октябрьская революция лишила 56-летнюю Надежду Ламанову практически всего. По дворянскому происхождению она оказалась в Бутырской тюрьме, откуда была освобождена по петициям Максима Горького. и другие влиятельные друзья.Надежда Петровна смогла обеспечить себя служебной работой — при ее непосредственном участии были созданы Мастерская современного костюма и первые швейные учебные заведения Советского Союза. В 1925 году Надежда Ламанова завоевала Гран-при на Всемирной выставке в Париже за платья в русском стиле.

Надежда Ламанова также сотрудничала с советским кинематографом. Под ее руководством и при ее участии были созданы костюмы из известных и уже ставших классикой советских фильмов: «Александр Невский» Сергея Эйзенштейна (1938), «Цирк» Григория Александрова (1936), «Аэлита» Якова Протазанова (1924), «Поколение победителей» Веры Строевой (1936).

Но главным местом работы Надежды Петровны оставался МХАТ, где она проработала консультантом до последнего дня своей жизни. В роковой день, за два часа до смерти, она была в Театре и разговаривала с артистами, уехавшими в этот день из Москвы. По дороге из Художественного театра в Большой театр она внезапно скончалась на улице.

Константин Станиславский в 1933 году после премьеры спектакля «Севильский цирюльник» писал: «Наша драгоценная, незаменимая, гениальная Надежда Петровна Ламанова громко кричит:« Браво, на бис! ».

Рокси Харт (Ольга Андровская), спектакль МХАТ «Реклама». 1930 год. Автор костюма Надежда Ламанова.

Елизавета (Нина Сластенина), спектакль МХАТ «Егор Булычев». 1934 года. Автор костюма Надежда Ламанова.

Антонина (Ирина Вульф), спектакль МХАТ «Егор Булычев». 1934 года. Автор костюма Надежда Ламанова.

Анна Каренина (Алла Тарасова), 1937 год. Автор костюма — Надежда Ламанова.

Леди. Сцена «У Бетси», (Надежда Бухстаб), 1937 год. Автор костюма Надежда Ламанова.

Российские модельеры, которых вы должны знать

Рубан FW16’17, любезно предоставлено Рубаном

Новые творческие умы появились в постсоветской России, в которой пьянящий избыток начала нулевых теперь сочетается с финансовой нестабильностью и флюс. В рамках этой сложной культуры дизайнеры из России используют моду как средство отражения, стимулирования, исследования и прославления своей страны с потрясающими результатами.Культурная поездка познакомит вас с десятью российскими модельерами, которые обязательно должны быть в вашем распоряжении.

Сравнимый с точки зрения ажиотажа с парижским лейблом того времени, дизайнер Vetements Гоша Рубчинский всего за пять лет привнес столь необходимый динамизм в насыщенную индустрию. Работая в сфере фотографии и видео, а также моды, Рубчинский начал с того, что подгонял футболки вместе с другом. Сегодня его коллекции раскупаются почти сразу после того, как поступают на прилавки. Дизайнер использует сдержанную эстетику, в которой спортивная одежда сочетается с интеллектуальным кроем, и благодаря этому образу дизайнер быстро стал крупным игроком на сцене уличной одежды, а также фигурой отрасли.В сезоне SS17 Рубчинский продемонстрировал свою коллекцию во Флоренции, но неизменно ссылался на родину с помощью надписей и символов, украшающих большие рубашки и шорты с низкой посадкой.

Ruban — модный бренд, основанный в 2010 году двумя сестрами, Алисой и Юлией Рубан, которые после многих лет работы стилистами в известных российских и> украинских модных журналах решили сами совершить прыжок в мир модного дизайна. Дуэт добился успеха почти в мгновение ока, когда Алиса была замечена в наряде Рубана во время Недели моды в Париже, который впоследствии был назван известным британским модельером Стеллой Маккартни источником вдохновения для одной из своих модных съемок.Рубан предлагает коллекции прет-а-порте и повседневную одежду, одновременно женственные и функциональные. Недавно журнал Marie Claire USA назвал бренд одним из ведущих домов моды в России.

Ruban FW16’17, любезно предоставлено Ruban Couture

Родившаяся и выросшая в Москве, где она живет и работает сегодня, дизайны Вики Газинской отличаются своей индивидуальностью, с акцентом на четкие линии, графические формы и отчетливо футуристический стиль. стиль. Изучая моду в университете, она прошла стажировку в журнале роскошной моды L’Officiel Russia .Позже она была нанята в качестве редактора отдела моды, что помогло ей получить ценные знания обо всем, что связано с модой, прежде чем она создала свою коллекцию прет-а-порте в 2007 году. С тех пор Газинская была названа финалистом престижной премии ANDAM Fashion Award в 2012 году. Дизайн украсил страницы известных журналов, включая Harper’s Bazaar и американский Vogue .

Выпускник Московского института моды и дизайна, Александр Терехов прочно вошел в мир моды, получив опыт работы в модном доме Yves Saint Laurent в столице высокой моды Париже.Воплощая чувственную женственность и пристальное внимание к пошиву одежды, Терехов в партнерстве с Уолтом Диснеем создал ряд потрясающих платьев, вдохновленных фильмом Волшебник из страны Оз, под названием Великий и могущественный , а также сотрудничал с итальянской сумочкой. торговая марка Coccinelle. Популярность его брендов росла в геометрической прогрессии с момента их основания десять лет назад, а в 2011 году Терехов был удостоен звания «Дизайнер года» на церемонии вручения награды «Человек года российского журнала GQ».

Поклонник высокой моды и сенсация уличного стиля, ставшие модным дизайнером Ульяной Сергеенко, представляют собой потрясающее сочетание множества элементов. С одной стороны, они сочетают в себе традиционные русские стили, но в то же время источают современность и могут быть одновременно мужскими и женственными, делая акцент на пышных формах песочных часов. С момента основания своего бренда в 2011 году Сергеенко произвела фурор в мире моды, получив горячую похвалу от уважаемых модных изданий, включая Harper’s Bazaar и Marie Claire .

Супер У

Сообщение, опубликованное Ульяной Сергеенко (@ulyanasergeenko), , 5 июля 2016 г., 11:40 PDT

Леся Парамонова — творческая сила, стоящая за LES, модным лейблом, который молодой талантливый московский дизайнер запустил в 2012 году. Аббревиатура ее имени и русское слово «лес» во многом черпают вдохновение в природе. и дикая природа, Парамонова создает эксцентрично красивые и неземные творения, усеянные флорой и фауной.Ее очаровательные и похожие на сказки творения привлекли внимание итальянского журнала Vogue № , а ее фасоны носила популярный лондонский модный блогер Сьюзи Баббл. Последняя коллекция Парамонова Monstrology — это волшебная линия, основанная на серии мифических птицеподобных существ, вышитых на ее рисунках.

Коллекция Les ’Monstrology 2014-15 | © Алина Валитова, любезно предоставлено Леся Парамонова

Валентин Юдашкин, которого часто называют самым известным модельером России, является заметной фигурой — он единственный российский дизайнер, удостоенный членства в престижном Синдикате высокой моды в Париже и являющийся народным художником России.Юдашкин родился в Москве в 1963 году, рос и увлекался модой, и в 1987 году он выпустил свою первую коллекцию. Это была его коллекция « Faberge » 1991 года, вдохновленная знаменитыми яйцами Фаберже, которая действительно вывела его на международную модную арену. Театральные эскизы Юдашкина, которые подняли значимость современного российского модного дизайна, выставлены в музейных собраниях Государственного исторического музея в Москве.

Родившийся в 1968 году в городе Великие Луки, Игорь Чапурин совершил большой прорыв в мир моды, когда в 1992 году выиграл конкурс на Парижском международном фестивале молодых дизайнеров.Затем он приступил к разработке платьев для конкурсов «Мисс Россия» и «Мисс Вселенная». В 1995 году Чапурин дебютировал со своей первой коллекцией From Russia with Love , в которую вошла его торговая марка декоративной вышивки, а в 1999 году он открыл свой первый бутик в Москве. Чапурин, член Российской ассоциации высокой моды, дважды выигрывал желанный приз — «Золотой манекен», а также разработал линии ювелирных украшений и мебели.

В нежном возрасте 22 лет Кира Пластинина уже является признанным дизайнером на международной арене моды и имеет больше опыта, чем дизайнеры вдвое старше ее.В 2007 году, еще будучи подростком, Пластинина представила свою первую коллекцию на Неделе моды в Москве и дебютировала в международном масштабе на Неделе моды AltaRomaAltaModa в Риме, где получила награду, признав ее самым талантливым молодым дизайнером на мероприятии. Plastinina, самый молодой член Российской ассоциации высокой моды, владеет несколькими бутиками по всей России и недавно запустила новую линию Lublu, которая делает акцент на веселых и кокетливых стилях с шиком и элегантностью.

Стили, характерные для изящного кроя и современных, элегантных силуэтов, сочетающих восточные традиции с западным чувством высокой моды, Ольга Вильшенко вдохновлялась своей матерью, которая во времена коммунизма шла против течения и создавала модную одежду ручной работы. .Любовь к моде Вильшенко воспитала во время учебы в Московском Институте моды и искусства и престижном Институте Марангони в Лондоне. Теперь она делит свое время между этими двумя городами, в течение которых ее поразительные женские образы нашли поклонницу в лице британской певицы и автора песен Флоренс Уэлч.

AW 2014 | © Елена Емчук, любезно предоставлено Ольгой Вильщенко

Вадим Мерлис Модельер :: люди :: Россия-ИнфоЦентр

Вадим Мерлис — единственный дизайнер в России, ориентированный, прежде всего, на разработку и создание сценических образов.Его коллекции созданы исключительно для светских выходов, красных дорожек и прайм. Они яркие, креативные, привлекающие внимание.

Он работает с медийными личностями и известными артистами, но он также с радостью подберет или разработает новый стиль для тех, кто не боится стать звездой и проявляет себя с самой яркой стороны.

Молодой дизайнер Вадим Мерлис — необычайно яркий молодой человек, будоражащий публику своей позитивной энергией, открытой улыбкой, блеском в глазах и острым стилем.Свободно и легко, как тёплый ветер, он уверенно покоряет сердца своих многочисленных клиентов.

Понимание своего призвания пришло к Вадиму с раннего детства. Уже тогда он начал рисовать первые этюды. Получил высшее дизайнерское образование. С 2007 года работал дизайнером в сети магазинов Султаны Французовой.

В 2009 году он значительно внес яркость и оригинальность в строгие классические костюмы Сергея Сысоева. Через год ему предложили должность ведущего дизайнера Incity.

В 2011 году его пригласил креативный директор бренда Harizmas.

Одежда под лейблом Вадима продается в лучших универмагах Москвы с 2007 года. А в 2011 году он создает Merlis Atelier, посвящая свое время созданию новых коллекций и работе над развитием компании.

Несмотря на то, что компания Merlis Atelier была создана не так давно, дизайнер уже полюбил многие известные личности. Бренд работает по западным аналогам, где некоторые модные дома ориентированы исключительно на разработку, создание сценических образов.Для этого у Вадима есть все — талант, чуткость, а также большой штат профессиональных работников, готовых буквально в течение дня воплотить любую идею в жизнь.

Благодаря уникальному крою платья подходят каждой женщине любой формы. Звезды выбирают бренд из-за его универсальности. Носить платья VadimMerlis можно как в повседневной жизни, так и в особых случаях. В апреле 2015 года Вадим стал обладателем Первой премии конкурса профессиональных дизайнеров Надежды Ломановой. С октября 2015 года бренд VadimMerlis станет постоянным участником MBFWR.